ГЛАВА 1

   - Пора начинать утреннее совещание, Кэсси.
   Гай Мередит бросил взгляд на Кэсси и печально улыбнулся. Он знал, так
же, впрочем, как и она, что это неизбежно, но он знал и  другое:  сейчас
ей очень не хочется входить в кабинет главного редактора.
   - Давай пойду я, только придумай какуюнибудь уважительную причину,  -
предложил он, но Кэсси покачала головой и стала методично  собирать  фо-
тографии и заметки. Она не может не пойти, однако это вовсе не означает,
что нужно нестись сломя голову.
   - Нет, Гай, это мое дело. Хозяин ждет, так что пойду я. Отыщи  фотог-
рафию общинных земель, ту, что Патрик сделал весной. Мы начнем  работать
над этим материалом, как только я вернусь.
   Начальники других отделов были уже  в  кабинете  главного,  но  Кэсси
умышленно не торопилась. У нее сложилось твердое убеждение, что  Джордан
Рис каждое утро проверял, в котором часу она пришла на работу, да и  во-
обще видеть его было крайне неприятно. Просто в голове не  укладывается,
что один человек способен так все изменить. Первое время  казалось,  что
каждый сотрудник газеты "Брэдбери хералд" готов взбунтоваться против лю-
бых его нововведений, однако сейчас эти же люди выглядели вполне умирот-
воренными и довольными. Только Кассандра Престон ни за что  ни  про  что
впала в немилость!
   Кэсси уже довольно давно работала в прессе, начав свою  журналистскую
карьеру в так называемой Газетной группе Риса. Пришла она туда  прямо  с
университетской скамьи. Хэролд Рис был замечательный человек.  Он  очень
помог ей, поддерживая все ее начинания и внушая ей уверенность в себе. В
двадцать пять она стала редактором отдела сенсационных новостей,  причем
прекрасным, инициативным редактором, снискавшим популярность у городских
читателей, и за годы работы завела  множество  полезных  контактов.  Она
всей душой любила журналистику, и голова ее вечно была полна новых увле-
кательных идей. Когда Хэролд Рис ушел на покой и его  место  занял  сын,
Кэсси оказалась буквально на грани нервного срыва.
   Джордан Рис ничем не походил на своего отца. С первого же взгляда  на
него становилось ясно, этот человек не пойдет проторенным путем,  просто
продолжая семейную традицию. Он уже сделал себе имя, и никто  не  сомне-
вался, что долго он тут не задержится. Ведь для телевизионного журналис-
та, работавшего за границей, сидеть в Брэдбери - смертная скука.  Навер-
няка Группа Риса очень скоро назначит сюда нового главного редактора,  а
Джордан Рис вновь отправится за океан и будет слать телерепортажи из ка-
кой-нибудь горячей точки земного шара. Впрочем, пока он находился здесь,
и Кэсси поневоле ежедневно с ним встречалась.
   Она подошла к его кабинету, все-таки умудрившись чуточку опоздать,  и
он снова поймал ее на этом.
   - Мисс Престон!
   Джордан Рис всего-навсего назвал ее имя, а у нее уже  дрожат  колени.
Как ему это удается? Он ведь отнюдь не рассержен!  Этот  человек  вообще
никогда не выходил из себя. Но уже в самом его голосе чувствовалась  не-
кая затаенная угроза, даже когда он просто давал ей какое-нибудь поруче-
ние. Сейчас, стоя в дверях своего кабинета, он казался слишком большим и
для этого помещения, и для той работы, которую временно здесь исполнял.
   - Сообщите, когда будете готовы, если это вас не затруднит, -  сказал
он без улыбки.
   На телеэкране он всегда выглядел таким красивым,  таким  уверенным  в
себе, и девушки в журналистском колледже считали его просто неотразимым.
Некоторые прямо-таки гонялись за его книгами -  не  столько  ради  того,
чтобы прочитать о волнующих и зачастую трагических событиях, сколько ра-
ди его фотографии на обложке.
   Сама Кэсси тоже читала его книги, и временами у нее  мелькала  мысль,
что Джордан Рис, пожалуй, человек несчастливый. Может, дело вовсе и не в
том, что ему доставляет радость при всяком удобном случае  выискивать  у
нее промахи?  Другим-то,  как  правило,  удавалось  избегать  его  недо-
вольства. И обращался он к ним запросто, по именам. Только ее называл не
иначе как "мисс Престон"! Даже во сне она слышала его суровый голос, ви-
дела светлые, как серебристые льдинки, глаза. Он отравлял ей всю жизнь.
   И в дверях он стоял, несомненно, для того, чтобы перед совещанием ис-
портить ей настроение. Она знала, что почему-то не вызывает у него  сим-
патии, и, скорее всего, виновата в этом ее внешность. У Кэсси были реши-
тельные, искристо-карие глаза, опушенные густыми темными ресницами. Губы
ее часто трогала улыбка, а в дерзком лице явно читалось  нечто  бунтарс-
кое. Может, именно это и не нравилось Джордану Рису? Может, он  чувство-
вал, что не дождется от нее рабской покорности? Вдобавок он  не  одобрял
ее манеру одеваться. Окинув быстрым недовольным взглядом короткую юбку и
длинные ноги и прочтя в глазах Кэсси откровенный вызов, он  посторонился
и жестом пригласил ее войти.
   Раньше этот кабинет принадлежал его отцу, и теперь, бывая здесь,  она
всякий раз оглядывала его с чувством обиды и негодования. Комната  утра-
тила свой прежний безалаберный уют. Джордан Рис переделал все по-своему.
Не кабинет, а какая-то больничная палата или приемная  дантиста!  Кругом
стерильная чистота и порядок. На полках сплошь торговые журналы и прави-
тельственные бюллетени - ничего лишнего. Растения на окнах - свежие, яр-
ко-зеленые, не чета запыленным сухим былинкам, которые  его  отец  вечно
забывал поливать.
   Картины из рыбацкой жизни тоже исчезли, и об этом она  жалела  больше
всего. Хэролд Рис был заядлым рыболовом, настоящим фанатиком. Нередко он
сидел, откинувшись на спинку стула, и мыслями уносился в мир  сверкающей
на солнце воды и стремительной форели; в такие мгновения он напрочь  за-
бывал о делах, но тем не менее работа шла своим чередом; и все были  до-
вольны. Все умудрялись и теперь быть довольными, все -  только  не  она!
Кэсси тряхнула головой, откидывая назад свои длинные, отливающие рыжиной
локоны. Ну что ж, в крайнем случае всегда можно уйти в другую газету.
   - Итак, начнем!
   Джордан Рис посмотрел на часы, потом - многозначительно -  на  Кэсси,
которая спокойно и прямо встретила его взгляд. Недалек тот  день,  когда
она просто встанет и уйдет, не дожидаясь, пока он закончит свою тираду!
   Кэсси вопросительно приподняла брови, но Рис, насупившись, прошагал к
своему месту и сел так, что стул угрожающе накренился  назад  -  вот-вот
упадет. Секунду-другую он продолжал сверлить ее глазами, отчего все при-
сутствующие почувствовали себя неуютно, а Кэсси, чтобы не дать  угаснуть
боевому пылу, постаралась думать о другом. Каждый рабочий  день  превра-
щался в сплошной поединок.
   - Может быть, начнем с вас, мисс Престон? - холодно обратился  к  ней
он. - Как обстоит дело насчет больницы?
   - Идет своим чередом, - ответила Кэсси. "Дело" представляло собой са-
мую настоящую широкую кампанию по борьбе за права. - Представители мест-
ного здравоохранения написали вчера жалобу по поводу  статьи,  опублико-
ванной нами на прошлой неделе, и  события  продолжают  развиваться.  Они
признают, что безобразия в гинекологическом отделении действительно име-
ют место, но считают, что нас это не касается!
   - Покажите мне письмо.
   Кэсси протянула ему конверт: она так и думала, что он попросит  пока-
зать письмо, потому и взяла его с собой. Если он сейчас скажет, что надо
бросить эту затею, она уйдет из  газеты.  Рис  быстро  пробежал  глазами
текст.
   - Можете ответить сами, - пробормотал он. - Перо-то у  вас  ядовитое.
Вон как они взвились!
   Кэсси облегченно вздохнула и в то же время разозлилась. Ядовитое  пе-
ро? Надо же, и тут выставил ее  этакой  вредной  старой  девой,  которая
только и знает, что строчить ядовитые послания!
   - Что-нибудь новое есть? - коротко спросил Рис. Кэсси с вызовом смот-
рела ему в глаза, а он по-прежнему балансировал на стуле. Как бы ей  хо-
телось, чтобы этот стул опрокинулся. Ну еще, еще чуть-чуть!
   - Несколько дней назад я краем уха услышала кое-какие новости, а  се-
годня утром в Совете мне подтвердили. Вам, вероятно, известно,  что  наш
маленький сосед, община Райзуэлл, проводит большинство своих  дел  через
Совет Брэдбери?
   Он кивнул, серьезно глядя на нее и не говоря ни слова.
   - Ну так вот, они платят Совету, не получая от  него  в  полной  мере
причитающихся им услуг, и похоже, что Брэдбери еще и обкрадывает  своего
маленького соседа!
   - Весьма интересно. - Стул занял нормальное положение, и Джордан  Рис
подался вперед, упершись ладонями в крышку стола. Кэсси смотрела на  его
засученные рукава, сбившийся на сторону галстук и расстегнутый ворот ру-
башки и секунду молчала, забыв, что хотела сказать.
   - Продолжайте, - мягко попросил он.
   - Так вот, - взяв себя в руки, быстро произнесла Кэсси, - весной  мне
показалось, что общинные земли выглядят слишком уж великолепно. Крокусов
больше, чем обычно, - добавила она, имея в  виду  обширное  пространство
ухоженного зеленого пояса, почти полностью окружающего город. -  Очевид-
но, наш городской департамент по озеленению стянул их у Райзуэлла.
   Клод Экленд, редактор отдела новостей, по обыкновению неприятно фырк-
нув, заявил:
   - А вот я не жалуюсь! Окна моего дома выходят на эти общинные  земли.
Весной они выглядели как картинка.
   - Есть у нас эта картинка! - оборвала его Кэсси. - И еще одна, с пре-
дыдущей весны. Нынешняя весна оказалась небывало урожайной по части кро-
кусов. Доказательства неопровержимы!
   - Вы уверены? - Жесткий рот Джордана искривила гримаса, подозрительно
похожая на усмешку, и Кэсси почувствовала прилив  ярости.  Конечно,  для
того, кто привык освещать военные действия и, стоя перед камерой, слышал
свист пуль возле уха, проблема, может, и пустяковая. Но для  возмущенных
жителей Райзуэлла она более чем серьезна.
   - Да, уверена. У меня информация непосредственно из палаты Совета.
   Он кивнул, глядя ей прямо в лицо.
   - Так что же вы собираетесь предпринять?
   - Это хорошая основа для статьи. У нашей газеты в  Райзуэлле  большая
читательская аудитория. И в любом случае мы, как большой сосед, не впра-
ве отнимать то немногое, что у них есть. А такое происходит уже не впер-
вые. У меня обширная информация - проверенная! - добавила  Кэсси,  видя,
как поползли вверх его брови.
   Джордан Рис кивнул, отвечая на ее агрессивность пристальным  взглядом
сузившихся светлых глаз.
   - Действуйте! - спокойно сказал он.
   Ну что ж, именно так она и поступит.
   Совещание продолжалось своим чередом, и Кэсси была рада слегка  расс-
лабиться и вступать в дискуссию лишь изредка, по необходимости. Она пой-
мала себя на том, что наблюдает за ним, как вчера, и позавчера, и вообще
изо дня в день, на всех совещаниях. Прямо какое-то тайное увлечение!
   У него были сильные и по-мужски выразительные  руки.  Некогда  темный
загар заметно потускнел, но и теперь золотистый тон кожи резко  контрас-
тировал с до странности светлыми глазами.
   Рис поднял голову и встретился с ней взглядом. Кэсси принялась тороп-
ливо собирать свои вещи, остальные-то  участники  совещания  уже  встали
из-за стола.
   - Задержитесь на минуту, мисс Престон, - услышала она голос  главного
и, обеспокоенная, вновь присела на стул. Наверняка Джордан решил дать ей
бой! Она невольно подобралась, и не зря. Когда все  разошлись,  он  взял
вчерашний вечерний выпуск, открыл полосу с ее  театральной  рецензией  и
сухо сказал: - Сплошная злоба, ад и полное отсутствие объективности! Мне
казалось, именно вы, как никто другой, должны с пониманием относиться  к
людям театра, и в частности к актерам!
   Лучше бы ему этого не говорить. Слово "актер" оживляло в ней  слишком
много воспоминаний, причиняя невыносимую боль. Кэсси побледнела и обожг-
ла его гневным взглядом. Все страхи были вмиг забыты.
   - Я всегда пишу объективно, - возмутилась она. - Здешний театр только
потому и хорош, что к нему предъявляют высокие требования.
   - Вы считаете, что здесь, в Брэдбери, приложимы те же критерии, что и
в театрах лондонского Вест-Энда? - неумолимо настаивал он.
   - Я считаю, что за свои деньги люди вправе иметь качественную продук-
цию где бы то ни было, - отрубила Кэсси. - Если постановка на уровне, то
и отзывы вполне положительны. Если же она  не  удалась,  рецензия  будет
разгромная. Кстати, еще не было случая, чтобы мне не прислали билетов! А
раскритиковала я их далеко не впервые! Ваш отец не имел ко  мне  претен-
зий! - с горечью закончила она. - Он предоставлял мне действовать по мо-
ему усмотрению и не вмешивался в мою работу.
   Рис жестом показал, что она может быть свободна, и лишь добавил:
   - Это потому, что вы не форель. Все, что без плавников, остается  вне
поля зрения моего отца. Впрочем, я знаю, он очень гордился вами. Ему  бы
и в голову не пришло в вас усомниться.
   - Если вы намекаете, что ваш отец позволял мне делать все, что  взду-
мается и...
   - Почему вы держите театральный раздел за собой? - перебил он, окинув
Кэсси быстрым пристальным взглядом из-под темных бровей. - У вас  и  без
того дел невпроворот. А рецензии мог бы писать кто угодно.
   - Я предпочитаю заниматься этим сама! - сухо ответила Кэсси.
   Секунду-другую Джордан Рис молча смотрел на нее, потом кивнул, как бы
закрывая тему.
   - Вы собираетесь поместить материал о департаменте  по  озеленению  в
новом цветном приложении? - насмешливо спросил он, как будто речь шла  о
чем-то вроде рубрики "Сад и огород", а не о серьезном журналистском рас-
следовании.
   - Нет! Эти материалы займут целиком всю первую полосу!
   - В самом деле? - протянул он с видом человека,  успокаивающего  кап-
ризного ребенка. - У вас, наверное, уже и заголовок есть?
   - "Грабеж средь бела дня"! - Вскинув подбородок, Кэсси гордо вышла из
кабинета, едва не хлопнув дверью. Ей было наплевать, закончил он  разго-
вор или нет.
   - Чего он хотел? - спросил Клод Экленд, с интересом гладя на пунцовую
от гнева Кэсси.
   - Мне бы не хотелось говорить.
   - У-у-у! Какой гадкий! - Он тихонько присвистнул,  чем  вконец  вывел
Кэсси из себя, но, решив не обращать на него внимания, она быстро проша-
гала через весь офис к своему столу и с минуту сидела у компьютера, что-
бы успокоиться, а уж потом насесть на Гая по поводу нового материала.
   В театр она снова пошла на той же неделе.  Ей  всегда  присылали  два
пригласительных билета, чтобы она могла привести с собой  когонибудь  из
друзей, но Кэсси ходила в одиночку. Для нее это была работа,  и  на  сей
раз она проделала ее вторично. Она перечитала рецензию за минувшую неде-
лю и убедилась, что та была  действительно  уничтожающей.  Что  касается
этой недели, Кэсси решила удостовериться, что ее прошлое  не  мешает  ей
быть объективной. Новая рецензия была уже написана и сейчас лежала у нее
в сумке. Первый акт пьесы подходил к концу, и пока что Кэсси  не  видела
причин упрекать себя в пристрастности -  постановка  производила  весьма
скверное впечатление.
   Во время антракта Кэсси пошла в бар и заказала коктейль. Она не испы-
тывала ни малейшего неудобства оттого, что стоит  здесь  одна.  Поэтому,
когда рядом раздался низкий голос, повторивший ее заказ, и сильная заго-
релая рука положила на стойку деньги за два бокала,  она  вздрогнула  от
неожиданности.
   - Я сидел в бельэтаже, - предваряя ее  вопрос,  сказал  Джордан  Рис,
когда они шли к столику. - Я все время наблюдал за  вами,  и,  насколько
успел заметить, вы не сделали ни одной записи. Очевидно, у вас  абсолют-
ная память, мисс Престон?
   - Сегодня записывать ни к чему! -  Кэсси  гневно  сверкнула  глазами,
возмущенная его подглядыванием. - Я смотрю эту  пьесу  уже  второй  раз.
Первый был два дня назад. Рецензия уже готова и лежит у меня в сумке.
   - Значит, вы не считаете себя непогрешимой? Можно  мне  взглянуть  на
ваш отзыв?
   Он властно протянул руку, привычно ожидая повиновения, и ей ничего не
оставалось, кроме как вынуть из сумки блокнот  со  стенографической  за-
писью и передать его Рису, в полной уверенности, что он давно уже  забыл
уроки стенографии, ведь его жизнь весьма и весьма далека от таких проза-
ических вещей.
   Но ее ожидания не оправдались. Просматривая ее  записи,  Джордан  Рис
время от времени бросал короткие замечания, которые показывали,  что  он
прекрасно понимает написанное.
   - Я вижу, что на этой неделе ваши впечатления от игры актеров  ничуть
не лучше, чем на прошлой, - сказал он, возвращая ей блокнот.
   - А ваши? - насмешливо спросила Кэсси.
   - Честно говоря, это ужасно, - признал он. - Если б не следил за  ва-
ми, я бы, наверное, просто уснул.
   Его слова не слишком порадовали Кэсси. Сам факт,  что  он  следил  за
ней, проверял, как какого-нибудь зеленого несмышленыша,  поднимал  в  ее
душе бурю негодования. Услышав звонок, извещающий о начале второго акта,
она взяла сумку и встала.
   - А что, если мы не пойдем досматривать спектакль? - с надеждой спро-
сил он, и на секунду у нее возникло искушение ответить:  "С  какой  ста-
ти?", заставив его проскучать до конца теперь, когда он понял, что  сле-
дить за ней - пустая трата времени. Но ей тоже не улыбалось смотреть это
занудство, и, пожав плечами, она направилась к выходу.
   Рис шагал рядом, а Кэсси никак не могла придумать, как бы  повежливее
от него отделаться. Пока они были в театре, прошел дождь, и мокрые  мос-
товые блестели, отражая вечерние огни. Многие прохожие узнавали и  окли-
кали Кэсси, что несколько смягчало  напряженную  скованность,  вызванную
его присутствием, но тем не менее она с трудом обуздывала сильнейшее же-
лание пуститься наутек. Она по горло сыта его обществом на работе  и  по
крайней мере сейчас вполне могла бы обойтись без этого!
   - Вы давно в этом городе? - спросил Джордан, после того как очередной
прохожий весело поздоровался с ней. - Похоже, вы знаете тут всех и  каж-
дого.
   - Я приехала сюда сразу после университета, - коротко ответила она. -
Мне здесь нравится.
   - Далеко вы уехали от дома, - спокойно заметил он. - Удивительно, что
вы пошли в журналистику, ведь семья у вас насквозь театральная.
   - Не хотелось идти проторенной дорогой! - отрезала Кэсси.  Упоминание
о семье обдало ее леденящим холодом, это была запретная тема,  даже  для
нее самой.
   - Я знаю, ваша мать играет сейчас в ВестЭнде, - продолжал он, не  до-
гадываясь, что еще глубже всаживает нож и бередит незажившую рану. Кэсси
пришлось напомнить себе, что он ничего не знает. И никто  не  знает.  Он
причиняет ей боль не нарочно, просто по неведению. - А о  вашем  отце  я
давно ничего не слышал. Он был в Нью-Йорке вместе с вашей матерью?
   - Они не ездят вместе, - холодно ответила Кэсси. - И никогда не езди-
ли. Издержки актерской профессии. Они так привыкли. Мой  отец  теперь...
на отдыхе! - заключила она с сарказмом, который заставил Риса пристально
посмотреть ей в лицо.
   - Вы довольно много играли в университете, - мягко сказал он,  несом-
ненно полагая, что тактично ушел от щекотливой темы, хотя на самом  деле
продолжал терзать ее.
   - Вы прекрасно осведомлены, мистер Рис, - заметила Кэсси, и  тут  он,
кажется, наконец сообразил, что, сколько бы ни расспрашивал -  хоть  всю
ночь! - ответы будут только такие - скупые, немногословные.
   - Все это есть в вашем личном деле, мисс Престон, - холодно  произнес
он, - к тому же вы любимица моего отца, и при каждом  визите  к  нему  я
должен докладывать о ваших успехах!
   - Потому вы и придираетесь ко мне без  конца?  -  с  горькой  иронией
спросила Кэсси, не в силах подавить душевную боль, хотя боль эта не име-
ла никакого отношения к Джордану Рису.
   - Нет. Мне просто надо знать, что вы делаете свою работу как следует!
- досадливо отмахнулся он. - Я уделяю вам не больше внимания,  чем  дру-
гим. Я ведь тоже должен делать свою работу.
   - Даже если она вам не нравится! - закончила Кэсси за него  и  тотчас
прикусила язык - напрасно она это сказала.
   - Даже если она мне не нравится, - согласился он и раздраженно  доба-
вил: - Дальше я вас не провожаю. Судя по количеству  знакомых,  вряд  ли
вам угрожает опасность нападения. До вашего дома рукой подать, да и ору-
жие у вас есть - ваш острый язычок. Им вы сможете сразить противника на-
повал.
   Он круто повернулся и пошел назад. Скорее всего, он оставил свой  ав-
томобиль возле театра и просто решил проводить ее.  Кэсси  почувствовала
запоздалое раскаяние и хотела было извиниться, но, обернувшись, увидела,
что он уже далеко - высокая темная фигура, от которой вновь повеяло дав-
ней неприступностью. Кэсси уныло поплелась домой,  забыв  о  собственных
горестях и казня себя за скверный характер и еще более скверное  поведе-
ние.
   С утренней почтой принесли письмо, на которое Кэсси сперва не обрати-
ла внимания. Она давно взяла себе за правило читать письма за  завтраком
и не видела необходимости ломать эту привычку. Так что конверт  спокойно
лежал на столе, дожидаясь, когда она приготовит себе тост  и  кофе.  Без
каких бы то ни было дурных предчувствий она отхлебнула кофе и потянулась
за письмом. Взгляд небрежно скользнул по конверту - штемпель ее  родного
города, но адрес напечатан на машинке, а значит, письмо не от отца и тем
более не от матери! Мысль о матери Кэсси решительно отбросила.  Неприят-
ностей и без того хватает. Скорее всего, какой-нибудь  счет.  Равнодушно
распечатав конверт, она пробежала первые строчки и  внезапно  побледнела
как полотно.
   Дважды она прочитала письмо от начала до конца, но оцепенение от шока
не проходило, и только мысль о том, что, опоздав  на  работу,  она  даст
Джордану Рису лишний повод для придирок,  заставила  ее  встать,  надеть
пальто и взять сумку. В голове царил полнейший сумбур -  как  быть?  Что
делать? Вот и говори после этого о дурных предчувствиях!
   Послание все-таки оказалось от матери, по крайней мере от  ее  секре-
тарши, так как Лавиния Престон с некоторых пор не утруждала себя писани-
ем писем. Она собиралась в конце этой недели ненадолго заехать домой  по
пути в Нью-Йорк, где у нее премьера в одном из  бродвейских  театров,  и
выражала надежду, что Кэсси сможет приехать повидаться с ними;  и  Кэсси
знала, что "с ними" означало вовсе не мать и отца, а мать и Луиджи.
   Кэсси так углубилась в свои мысли, что прошла мимо здания газеты, но,
спохватившись, повернула назад.
   - Заблудились, мисс Престон?
   Услышав язвительно-насмешливый голос Джордана  Риса,  Кэсси  невольно
вздрогнула, и во взгляде ее не было на сей раз ни обычной дерзкой  улыб-
ки, ни гнева - лишь растерянность и испуг. Рис только что вылез из своей
машины - блестящего ярко-красного "поршекаррера". И правда,  он  слишком
"крупная фигура" и для такой работы, и для этого города, и машина у него
чересчур дорогая. На миг Кэсси забыла свои  неурядицы,  поймав  себя  на
том, что разглядывает его.
   Ей вспомнилось, как она впервые увидела Джордана. Хэродд  Рис  привел
его тогда в редакцию и знакомил с сотрудниками. Рис-старший, как всегда,
был вежлив и предупредителен, младший держался на редкость  невозмутимо.
Эта первая встреча произвела на Кэсси ошеломляющее впечатление - никогда
прежде ей не доводилось сталкиваться с таким красивым и одновременно та-
ким жестким человеком.
   Ровный золотистый загар говорил о том, что он, должно  быть,  недавно
вернулся из очередного заморского вояжа. Волосы темные, густые;  складки
у рта - так и кажется, что он большой любитель  посмеяться,  хотя  впос-
ледствии Кэсси убедилась, что даже улыбка - редкая гостья на этом  лице.
А вот глаза, светлые, холодные, как серебристые льдинки, сразу же внуши-
ли ей безотчетную тревогу. Джордан Рис устремлял на  каждого  очередного
сотрудника равнодушный, твердый взгляд, как бы ставя галочку  в  скучном
инвентаризационном перечне, коротко вежливо кивал и крепко пожимал руку.
Ее рука буквально утонула в его мощной ладони, и Кэсси облегченно вздох-
нула, когда он отошел от нее. Она сразу же поняла, что никогда не сможет
с ним поладить, и оказалась совершенно права: Джордан Рис  во  всем  был
полной ее противоположностью!
   - Надеюсь, вы все-таки решитесь войти внутрь?
   Кэсси вконец смешалась. Господи, как глупо! Ведь он открыл ей дверь и
ждет. А она стоит с отсутствующим видом, бессмысленно уставившись на не-
го и думая о своем. Всему виной это письмо. Оно повергло ее в  настоящую
панику.
   - Простите. Я задумалась о... кое о чем... - Поблагодарив его  легким
кивком, Кэсси быстро вошла в здание газеты. Рис не сказал больше ни сло-
ва. Поднимаясь по лестнице, она чувствовала спиной его взгляд и была ра-
да, когда наконец добралась до дверей офиса.  Гай  Мередит  открыл  было
рот, намереваясь что-то сказать, но осекся, увидев вошедшего  следом  за
нею главного редактора, и быстро согнал с лица удивленное выражение.
   - Театральная рецензия готова, Кэсси? - спросил Гай и, дождавшись ут-
вердительного кивка, жестом показал на стол. - Тебе там прислали два би-
лета на следующую неделю. С кем пойдешь? С приятелем?
   - Разумеется!
   Кэсси опустилась на стул и, роясь в сумке, краем глаза отметила,  как
мимо прошел в свой кабинет Джордан Рис. Приятель! Слова "театральная"  и
"приятель" все еще отдавались в ее душе болью и стыдом. А ведь  все  это
было давным-давно. И думать об этом ей совершенно не  хотелось.  Кстати,
ехать домой вовсе не обязательно.  Вполне  можно  либо  не  ответить  на
письмо, либо сослаться на перегруженность работой. Но нет, на такое  она
неспособна. Не в ее привычках уклоняться от жизненных сложностей, а если
еще представить себе хорошо знакомую мину насмешливого презрения на лице
у матери, тем более отбросишь подобные мысли.
   С Луиджи Розато Кэсси познакомилась в университете, когда  он  только
что приехал из Италии. В свои тридцать лет он был гораздо старше  других
студентов и буквально заворожил всех, особенно девушек. Смуглый красавец
с мягкими манерами уроженца Средиземноморья, Луbджи пользовался огромной
популярностью в студенческой общине. К тому же он был невероятно  милый!
Ему никогда не надоедало выслушивать чужие проблемы. И то, что  у  Кэсси
таковых не имелось, что она была просто "хорошим парнем", вызывало у не-
го живейшую симпатию.
   Он занимался в той же группе сценического мастерства, которую в  сво-
бодное время посещала и Кэсси, и был великолепным  актером.  Выросшая  в
театральной семье, Кэсси сразу заметила в нем настоящий талант и  посто-
янно внушала ему, что сцена - его призвание.
   Общие интересы сблизили их, и как-то само собой получилось,  что  все
вокруг решили: самому завидному холостяку недолго осталось  пребывать  в
этом качестве. Ну а Кэсси была по уши влюблена и  совершенно  счастлива.
Казалось, ничто не способно омрачить ее безоблачное счастье, и она приг-
ласила Луиджи к себе домой на долгие летние  каникулы.  Вот  тогда-то  и
рухнули все ее мечты. Домой прилетела мать, выкроившая для  отдыха  нес-
колько дней между репетициями. Но, увидев Луиджи, Лавиния Престон  прод-
лила свой отпуск.
   Кэсси очень рано поняла, что родители не питают друг  к  другу  особо
нежных чувств. Отец не достиг такой известности, как Лавиния. Он был ха-
рактерным актером, много работал над собой, но прекрасно  сознавал,  что
его игра никогда не сравнится блеском с игрой  его  жены.  По-настоящему
Кэсси не чувствовала близости ни к той, ни к другому. Она вечно им меша-
ла и, как только подросла, тотчас отправилась  в  школу-интернат,  а  до
этого времени ее воспитывали няньки и гувернантки. Так что Луиджи был ей
намного ближе родителей.
   Далеко не сразу Кэсси поняла, что происходит, далеко не сразу догада-
лась, что ее красивая и талантливая мать нарочно медлит с отъездом и си-
дит в этой ненавистной глуши... ради Луиджи! Ну не смешно  ли?  Ведь  он
моложе ее на целых двенадцать лет! Однако  Лавиния  Престон  никогда  не
скрывала, что в ее жизни много мужчин, а вдобавок эта женщина - огненно-
рыжая, с сияющими изумрудно-зелеными глазами - была  изумительно  хороша
собой; Кэсси с ее каштановыми локонами и золотисто-карими глазами выгля-
дела рядом с матерью как Золушка, тем более что не могла похвастаться ни
житейским опытом, ни какими актерским талантом.
   Потом они вернулись в университет, и почти  сразу  же  Луиджи  уехал,
бросив учебу, которой, в общем-то, никогда не увлекался, а через  неделю
Кэсси увидела в газете, на первой полосе, фотографию: звезда английского
театра Лавиния Престон на трапе самолета перед вылетом в Нью-Йорк и  ря-
дом с нею - Луиджи, красивый, улыбающийся. Конечно, в университете  тот-
час пошли пересуды, что-де собственная мать отбила у Кэсси любимого, от-
била сознательно и умело; но пересуды - это еще полбеды, самое  страшное
- предательство матери, которое оставило в сердце Кэсси незаживающую ра-
ну... И вот теперь Лавиния снова здесь, вместе с Луиджи, и  ждет  мирной
встречи в семейном кругу!
   Прошло четыре года, а кажется, все было только вчера. В Нью-Йорке Лу-
иджи не произвел того впечатления, на какое рассчитывал, а впрочем, он в
этом и не нуждался. Лавиния была не только талантливой актрисой, природа
не обидела ее и другими способностями. Она была богата, но зря  деньгами
не швырялась и свои финансовые дела вела с умом, на солидной основе. Под
ее крылышком Луиджи мог жить как принц и ничегошеньки не делать - только
оставаться красивым и внимательным чичисбеем. К тому же  Лавиния  знала,
чем привязать его к себе: она постоянно сулила ему большие роли,  что  с
успехом сделала и в первую встречу, а он верил каждому ее слову.
   Давняя любовь, еще сохранившаяся в сердце Кэсси, была теперь отмечена
изрядной долей презрения, и все-таки ей не хватало мужества  встретиться
с ними, даже спустя столько лет. Она нипочем не выдержит насмешливого  и
понимающего взгляда матери, безучастности отца и  неискренних  сетований
Луиджи на превратности судьбы.
   - Мисс Престон!
   О Боже, оказывается, она работала и одновременно думала совсем о дру-
гом! Кэсси резко выпрямилась, не отрывая тревожного взгляда от  дисплея:
выходит, она уже закончила свою заметку и текст исчез с экрана. Что  она
сделала не так? Ладно, сейчас узнаем. На негнущихся от страха ногах Кэс-
си проследовала в кабинет Джордана Риса.
   - Что с вами происходит? - сердито воскликнул он. - До сих пор я  мог
упрекнуть вас в излишней язвительности, пристрастном подходе, в резкости
тона, наконец, но не в ошибках!
   - Ч-что?.. Что я сделала не так? - в панике спросила Кэсси.
   Рис что-то буркнул и жестом указал ей на стул.
   - Вам лучше присесть, а то упадете... Я просмотрел ваш материал,  так
как он весьма заинтриговал меня, и обнаружил массу нелепых ошибок. Такое
впечатление, будто вы сидели за компьютером в полубессознательном состо-
янии. Честно говоря, я бы не удивился.
   - О Господи, ведь это уже пошло в набор! Я не успею!..
   Кэсси вскочила на ноги, однако главный нетерпеливым  жестом  заставил
ее снова сесть и кивнул на дисплей собственного компьютера.
   - Я внес исправления и запустил материал в набор, - бросил  он.  -  В
целом статья замечательная, но напичкана прямо-таки дикими ляпами!  Эрик
Браун стал бы посмешищем Совета, появись он в публикации под именем мисс
Браун! Что с вами случилось? Я составил список ваших нелепостей,  можете
взглянуть.
   Он протянул ей лист бумаги с длинным перечнем ошибок, и  Кэсси  зали-
лась краской стыда и унижения. Оправдаться ей было нечем,  и,  посмотрев
на нее долгим, досадливым взглядом, он наконец позволил ей удалиться.
   Она задержалась в редакции, пока номер не был окончательно подписан в
печать. Все уже ушли, свет горел только над ее столом. Но и в тиши опус-
тевшего здания она никак не могла отыскать решения своей проблемы -  его
просто не существовало. Если отказаться приехать, мать поймет, что Кэсси
одержала победу, пусть и ценой мучительных терзаний. Луиджи преисполнит-
ся наигранного сожаления, а что до отца, так ему вообще  плевать  на  ее
проблемы! Если же поехать - сумеет ли она встретить их лицом к лицу? Су-
меет ли убедить их в своей победе, в своем равнодушии к тому,  что  ког-
да-то произошло? Вряд ли ей по силам сыграть беспечность, которой на са-
мом деле нет и в помине.
   - По-моему, у вас что-то стряслось, а?
   Кэсси вздрогнула, услышав рядом низкий, теперь уже спокойный голос, и
задним числом сообразила, что Джордан Рис, как всегда,  покидает  здание
редакции последним.
   - Я... мм... нет! - Застигнутая врасплох, она совершенно растерялась,
но он словно и не заметил. Потянулся к выключателю, погасил свет,  затем
взял сумку и протянул ее Кэсси.
   - Берите пальто, Кассандра, - решительно сказал он. - Сейчас мы с ва-
ми пойдем на уголок, в кафе-чайную, и выпьем по чашке хорошего  горячего
чая.
   - Но я... я не хочу... - промямлила она, в замешательстве оттого, что
Рис назвал ее по имени, а он, не обращая внимания на протесты,  взял  ее
за локоть и чуть ли не силой повел к выходу.
   - Зато я хочу! - твердо заявил он. - К тому же мне надо  кое-что  вам
сказать, и сейчас для этого самое подходящее время.
   Наверняка предложит ей уволиться, подумала Кэсси без тени сомнения, и
приглашает на чашку чая, чтобы, так сказать, смягчить удар. Жуткий день!
Тут бы не чаю, а чего-нибудь покрепче!
   - Я вижу, общинные земли украсились рождественскими огнями,  -  мягко
сказал Джордан Рис, глядя туда, где кончались городские постройки. - Бу-
дем надеяться, что это не за счет жителей Райзуэлла, не то их быстренько
поснимают и развесят вновь,  когда  в  газетных  киосках  появится  ваша
статья. При мысли об этом даже меня переполняет праведный гнев, а ведь я
в Райзуэлле ни разу не бывал!
   Он говорит все это, чтобы успокоить ее, не дать ей уйти, решила  Кэс-
си. И напрасно, нужды в этом нет. Его рука крепко сжимала ее  локоть,  и
Кэсси, несмотря на свой высокий рост, чувствовала себя рядом с  ним  ма-
ленькой и ничтожной. Ясно одно: улизнуть не удастся. Что бы он ни  соби-
рался сказать, Кэсси придется выслушать его, так или иначе!


   ГЛАВА 2

   Кэсси надеялась, что в чайной будет полно народу и поговорить они  не
смогут, но ее надежды не оправдались. В небольшом  зальчике  было  всего
три человека, включая официантку, и Джордан повел ее в дальний угол, по-
дальше от любопытных глаз. Сделав заказ, он откинулся назад, устремил на
нее суровый взгляд, и Кэсси тотчас поняла, что ей предстоит трудный пое-
динок с человеком, который, пожалуй, характером был  еще  решительнее  и
тверже, чем она сама.
   - С тех пор как я пришел в "Хералд", - негромко начал он, - вы посто-
янно выказываете мне свою антипатию. Очевидно,  потому,  что  я  не  мой
отец. Любое мое распоряжение вы встречаете чуть ли не  в  штыки,  вполне
сознательно решив для себя, что будете соглашаться со мной лишь в случае
крайней необходимости. Каждую минуту вы готовы скрестить со мной  шпаги,
и каждое утреннее совещание превращается поэтому прямо-таки в поле  бит-
вы.
   Возразить на это было нечего, а лгать Кэсси не умела, поэтому, окинув
ее сердитым взглядом, он продолжил:
   - А сегодняшний день показал, что и помимо вашего явного нерасположе-
ния ко мне дело обстоит совсем плохо. Так вот, я не хочу  изображать  из
себя ни отца, ни друга, но при всем вашем упрямом стремлении к независи-
мости вы не можете не признать, что я просто обязан  выяснить  ситуацию,
особенно когда вынужден сам исправлять ваши ошибки.
   - Это больше не повторится, - быстро сказала Кэсси; Рис холодно смот-
рел на нее, и она поспешно опустила голову. - Я получила некое  известие
и очень расстроилась, вот и все. Само собой, я не намерена  пребывать  в
таком состоянии. Сегодня четверг. Мне нужно продержаться еще только один
день, а в выходные я постараюсь уладить свои проблемы.
   - Итак, подведем итог: у вас есть проблема, вы отказываетесь от помо-
щи, а к утру в понедельник вернетесь в нормальное состояние - раздражен-
но-сердитое! - ехидно сказал он.
   - Да. Если вы считаете это нормальным! - с досадой парировала Кэсси.
   - О нет, нормальным я это не считаю, мисс Престон! Но ситуация именно
такова.
   Значит, теперь она снова "мисс Престон", отметила Кэсси, устало улыб-
нулась официантке и налила себе чаю, решив, что неплохо и помолчать.
   - Ну что ж, раз наша изыскательская экспедиция завершилась, - заметил
он после непродолжительного молчания, - я скажу вам, почему мне хотелось
спокойно с вами поговорить.
   Теперь держись, подумала Кэсси и приготовилась к  схватке,  однако  и
сами слова, и изменившийся тон Джордана Риса заставили ее поднять голову
и с удивлением посмотреть на него.
   - В конце будущей недели моего отца кладут в больницу. Ему давно  уже
необходима операция, - спокойно сообщил Джордан.
   - Господи! А я ничего не знала! - с сочувствием и тревогой воскликну-
ла Кэсси. Хэролд Рис значил для нее очень много. Он  был  ей  почти  как
отец, внимательный, с доброй усмешкой вникавший в ее проблемы  и  всегда
готовый помочь, дать совет. Именно Хэролд Рис спасал Кэсси от  отчаяния;
зная о ее скрытом ото всех горе, он никогда ни о чем не спрашивал, но  в
тяжелую минуту неизменно находил нужные слова ободрения.
   - Поверьте, он никогда не отдал бы мне бразды правления, если бы  хо-
рошо себя чувствовал, - улыбнулся Джордан. - Могу вас уверить, что, сидя
дома со своими любимыми картинами на "рыбные" сюжеты, он думает только о
"Хералд".
   Ну, кругом виновата! - покаянно подумала Кэсси. Конечно же,  он  увез
свои любимые картины домой. А она-то, злюка, решила, что Джордан Рис  их
выбросил. Нет, она и вправду необъективна!
   - Это... это очень серьезно? - тихо спросила она, надеясь, что  Джор-
дан рассмеется и скажет "нет". Однако он, подняв на  нее  тревожноозабо-
ченный взгляд, пожал плечами.
   - Кто знает... Операция на желудке вообще штука неприятная, для любо-
го, а он уже далеко не молод.
   - Могу я чем-нибудь помочь? - не задумываясь, спросила Кэсси и  вновь
ощутила на себе пристальный взгляд серебристо-серых глаз.
   - Да, можете. Он хочет видеть вас. В эти выходные он еще будет дома и
очень надеется повидать свою подопечную. Вы знаете, как он вам  симпати-
зировал и симпатизирует. Вот я и пригласил вас сюда, чтобы просить съез-
дить со мной к старику на уик-энд. Пусть ляжет в больницу  со  спокойной
душой, убедившись, что с вами по-прежнему все в порядке. Ну так что?  Вы
можете приехать?
   Кэсси чуть замялась, и его взгляд  мгновенно  оледенел,  жесткий  рот
скривился в презрительной усмешке. Ответить он ей не дал.
   - Значит, нет! Этого следовало ожидать. Настоящая журналистка, чуждая
сантиментов, не так ли?
   - Вы не поняли! - в отчаянии воскликнула Кэсси. - Я хочу поехать. Ваш
отец слишком много для меня значит...
   - Но не настолько много, чтобы вы сделали над собой усилие,  -  язви-
тельно перебил он.
   - В любые выходные, кроме этих! - умоляюще сказала Кэсси, не  обращая
внимания на презрительный тон. - Я с радостью навещу  его  на  следующей
неделе. Я приду в больницу. Я буду рядом и  стану  навещать  его  каждый
день.
   - Поздновато, ведь ему хочется поговорить с вами до больницы,  -  хо-
лодно произнес Джордан. - Чтобы душа успокоилась. Он твердо  решил  при-
вести все свои дела в порядок, и одно из этих дел - вы. Очень жаль,  что
вам это некстати!
   Он поставил свою чашку на стол, явно намереваясь  встать  и  уйти,  и
Кэсси сдалась.
   - Я поеду, - тихо сказала она, но эти ее слова  вызвали  у  Риса  еще
большую досаду.
   - Поневоле? Нет уж, спасибо! - процедил он. - Отец  вполне  обойдется
без тех, кому нет до него никакого дела!
   - А вы жестоки! - через силу выдавила Кэсси, с упреком глядя  на  его
затвердевшее лицо. - Я все не могла понять, почему вы мне не  нравитесь,
но ведь это так очевидно. Вы жестоки! Вы совершенно не похожи на  своего
отца. Откуда вам знать, что он для меня значит и почему я не сразу  ска-
зала "да". Вы только с ходу нападаете!
   К своему ужасу, она почувствовала, что ее глаза наполняются  слезами,
замолчала и поспешно отвернулась, ожидая, что он возмущенно уйдет.
   - Мой отец не из тех, на кого можно с  легкостью  равняться,  -  тихо
сказал Джордан, - у него передо мной много преимуществ, и одно из них  -
ваше доверие. Ну предложил я вам свою помощь, а что толку? Вы незамедли-
тельно поставили меня на место. Причем без лишних слов, - добавил  он  с
горечью, глядя в ее полные слез глаза. - Я быстро понимаю  намеки,  осо-
бенно когда их бросают как булыжники!
   - Я... я поеду к нему в этот уик-энд, -  пробормотала  Кэсси,  отводя
взгляд. - Я правда хочу поехать! Я вам уже сказала, что он для меня зна-
чит, и сказала, всерьез.
   - Хорошо. - Собираясь уходить, он знаком подозвал официантку.  -  Нам
нужно выехать в середине дня, а если подучится, даже раньше. Сегодня ве-
чером я постараюсь по телефону договориться, чтобы завтра вам  дали  вы-
ходной. Я заеду за вами около одиннадцати, если сумею найти вам замену.
   - Но что подумают остальные... - начала было Кэсси и густо  покрасне-
ла, услышав его брошенное вполголоса замечание насчет "остальных" и  ду-
рацких измышлений. Слава Богу, в сумерках он не видит ее лица.
   - Я подвезу вас до дома, чтобы завтра не искать нужный адрес, - реши-
тельно сказал Джордан Рис, когда они шли через дорогу, - я весьма  приб-
лизительно знаю, где вы живете.
   - Сейчас я и сама какая-то "приблизительная",  -  рассеянно  обронила
Кэсси; они как раз дошли до "Хералд" и  садились  в  шикарный  рисовский
"порше". Джордан обжег ее сердитым взглядом.
   - Ради всего святого, Кассандра, - воскликнул он, - я ведь знаю, нас-
колько небезразличен вам мой отец, и знаю, что решительности вам не  за-
нимать! Что с вами творится? Вы не похожи сами  на  себя.  Выкладывайте,
что произошло, или мне придется как следует вас встряхнуть.
   Вид у него был такой, словно он и впрямь может выполнить свою угрозу,
а Кэсси никак не могла отделаться от чувства вины, к тому же для нее бы-
ло очень важно, чтобы Джордан понял, насколько ей дорог его отец.
   - Я собиралась съездить на выходные домой, - пробормотала она, не от-
рывая взгляда от своих рук, плотно прижатых к коленям. - Я... я  не  так
уж часто там бываю, но... но от матери... вернее, от ее секретаря пришло
письмо. Мать приедет туда на выходные, и... и  я  решила  встретиться  с
ней, чтобы она в конце концов поняла, что...
   - Ясно, - задумчиво произнес он, и Кэсси вдруг неудержимо  захотелось
рассмеяться.
   - Да нет, ничего вам не ясно, - довольно резко перебила она. -  Ниче-
го! Ведь ситуация весьма необычная. Далеко не всякая мать...
   Она замолчала. Вот ужас - чуть было  не  выболтала  ему  свою  тайну.
Джордан внимательно посмотрел на нее, повернул ключ зажигания, и  машина
тронулась. Всю дорогу Кэсси старалась успокоиться, но, когда он затормо-
зил у ее дома, она все еще чувствовала пробегавшую по телу мелкую дрожь.
   - Ввиду того, что в вашей собственной жизни возникла кризисная ситуа-
ция, - тщательно подбирая слова, сказал он, - я приношу извинения за то,
что им наговорил, и скажу отцу, что привезу вас к нему на следующей  не-
деле или чуть позже.
   - Нет! - Если выбирать между  Хэролдом  Рисом  и  его  душевным  спо-
койствием и насмешливым презрением матери, то она, не  задумываясь,  от-
даст предпочтение Хэролду Рису. - Я поеду на этой неделе, а  дома  пусть
думают, что хотят!
   - Вы твердо решили? - спокойно спросил он, пристально глядя на  Кэсси
и отмечая охватившее ее волнение.
   - Да, - сделав глубокий вдох и не отводя глаз в сторону, твердо  ска-
зала Кэсси.
   - В таком случае почему бы нам не поужинать  сегодня  вместе?  Думаю,
нам не мешало бы поближе познакомиться, прежде чем мой отец начнет выяс-
нять, что к чему, а?
   В ее глазах опять промелькнула нерешительность,  и  он  не  удивился,
только вздохнул, включая зажигание.
   - Это всего лишь предложение...
   У этого человека поистине редкостная способность внушать  ей  чувство
вины! Она была несправедлива, вела себя с ним вызывающе  и  едва  ли  не
грубо, ни за что ни про что обвиняла во всех смертных  грехах  -  вот  и
сейчас тоже вела себя непозволительно.
   - У меня в морозилке найдется пара бифштексов,  -  торопливо  сказала
она. - Еще можно быстренько приготовить салат, и фрукты есть. Как насчет
поужинать здесь, у меня, я...
   - У меня нет слов, - широко улыбнулся Джордан. - Я вернусь через  час
и прихвачу бутылку вина, ладно?
   - Да, а я... я пока займусь едой...
   - Если к тому времени придете в себя и передумаете, - поддразнивая ее
улыбкой, мягко произнес он, - оставьте на двери записку.
   Не дожидаясь ответа, он тронул машину с места, а Кэсси вошла  в  дом,
слегка растерянная от неожиданного  для  нее  самой  приступа  гостепри-
имства. Впервые она пригласила к себе мужчину, мало того - Джордана  Ри-
са! Вот уж не думала, не гадала! То ли еще будет! Она озабоченно огляде-
лась и поспешно вытащила на свет пылесос. Что  вполне  сойдет  для  нее,
вряд ли покажется нормальным ему. Не хватало только, чтобы он  ходил  по
квартире с пыльной тряпкой.
   Когда он вернулся, Кэсси успела привести квартиру в  полный  порядок,
принять душ и надеть приберегаемое для особых случаев вышитое платье,  и
бифштексы были уже почти готовы. Джордан позвонил у двери, как раз когда
она заправляла салат, и, впустив его, она с облегчением отметила, что он
тоже переоделся, сменив темный костюм на менее строгую экипировку.  Чер-
ная сорочка еще больше подчеркивала яркость его серебристо-серых глаз, и
секунду-другую они стояли, молча глядя друг на друга.
   - Обоюдный сюрприз! - подытожил он, направляясь с бутылкой вина прямо
на маленькую кухню. - Вы позволите мне накрыть на стол?
   - Пожалуйста, если хотите. - Кэсси кивнула на выдвижной ящик с прибо-
рами, постелила на стол голубую клетчатую скатерть и опять занялась  са-
латом. - Э-э... да, рюмки наверху, в шкафу. Их там немного, гости у меня
бывают редко и...
   - По одной на каждого вполне хватит, - спокойно сказал Рис.  -  Успо-
койтесь же, Кассандра. Право слово, я ведь не кусаюсь.
   - Не смогу, если вы будете называть меня Кассандрой, - сказала Кэсси,
склонясь над салатом, чтобы скрыть проступившую на лице краску.  Ну  что
бы ему быть чуть меньше ростом; а то ведь всю кухню собой заполонил. Эта
квартира не рассчитана на таких высоких людей, как он и она. Из-за  него
все здесь казалось прямо-таки игрушечным.
   - Кассандра, - задумчиво протянул он,  открывая  вино.  -  Предсказа-
тельница. Каковы будут предсказания насчет бифштексов?
   - Сгорят, если мы сию же минуту не примемся за ужин! - с ходу ответи-
ла Кэсси, выкладывая на блюдо готовые бифштексы и ставя на стол салат.
   - На вид очень аппетитно, - подвигая ей стул, с некоторым  удивлением
сказал Джордан.
   - Бифштекс приготовит кто угодно, - сдержанно заметила Кэсси, не при-
нимая предложенный им дружеский тон.
   - Раз вы верите в это, значит, можете поверить во что угодно,  -  ус-
мехнулся Джордан, и Кэсси решила, что как-нибудь сумеет довести до конца
совместную трапезу, а затем они серьезно поговорят о его отце.  Нынешний
вечер - первый и последний, ей вовсе не по  душе  устанавливать  близкие
отношения с этим весьма могущественным человеком. Он не в ее  вкусе.  Ей
нравились более мягкие, более чуткие мужчины. Как правило, ярко выражен-
ное мужское начало вызывало у нее опасливые ощущения. А  он  был  именно
такой, и ничего тут не поделаешь. Кэсси изо всех сил  старалась  быть  к
нему справедливой, но в глубине души все время чувствовала раздражение.
   Сидя напротив своего гостя, Кэсси украдкой, из-под  ресниц  наблюдала
за ним. Точно так же она наблюдала за ним каждое утро, на  совещании,  и
знала почему. Ее отталкивала напористая мужественность Риса, и она  пос-
тоянно была начеку. Слишком много в нем прямотаки  материально  ощутимой
животной силы, и каждый раз, когда он оказывался рядом, в Кэсси сами со-
бой срабатывали защитные рефлексы. Она искренне жалела,  что  пригласила
его к себе, но ведь он, как всегда, сумел поставить ее в пиковое положе-
ние.
   - Вы живете здесь с тех пор, как приехали в город? - полюбопытствовал
он, когда они после ужина пили кофе в ее небольшой, аккуратно прибранной
гостиной.
   - Нет, в то время квартира была мне не по карману. Вы, наверное,  за-
были, но младшие сотрудники зарабатывают очень немного, - покосившись на
него, сказала Кэсси. - Я снимала жилье с  тремя  другими  девушками.  Мы
неплохо ладили, но я предпочитаю жить одна, хотя отношения у  нас  оста-
лись дружеские.
   - А как вы проводите выходные дни? - с интересом спросил  он,  внима-
тельно глядя на ее склоненное над чашкой лицо. Он сидел  откинувшись  на
спинку кресла и удобно вытянув ноги, будто у себя дома, и в глазах Кэсси
на мгновение мелькнула досадливая неприязнь. Как хорошо было жить в этом
городе, пока не появился он! С его приездом все у Кэсси пошло  напереко-
сяк. Спустя четыре года ей опять придется увидеть  Луиджи.  Будь  Хэролд
Рис попрежнему здесь, она бы рассказала ему обо всем, и он бы  наверняка
предложил какое-нибудь простое решение.
   - По-разному. Хожу по магазинам, просто гуляю. Иногда  встречаюсь  со
знакомыми девушками, с теми, вместе с которыми снимала жилье, -  коротко
ответила она.
   - И у вас нет постоянного друга?
   - Нет! - Кэсси воинственно сверкнула глазами, и Джордан Рис с грустью
улыбнулся.
   - Я всего лишь пытаюсь поддержать разговор, Кэсси, - спокойно  сказал
он, - и вовсе не хочу совать нос в вашу  личную  жизнь.  Пожалуй,  будет
лучше, если мы вернемся к нашему уик-энду, пока я не злоупотребил  вашим
гостеприимством. С заменой я все устроил. Один из младших редакторов по-
работает вместо вас. Конечно, это не входит в его обязанности, но и  де-
лать там особенно нечего: вы ведь уже подготовили материал, да и Гай бу-
дет на месте.
   - Извините, - пробормотала Кэсси. - Это нервы. Я совсем не хотела вас
обидеть. Я... может быть, еще кофе?
   - Нет, благодарю, - быстро произнес он, переходя на  деловой  тон.  -
Давайте все-таки вернемся к предстоящему уик-энду.
   Господи, столько сразу навалилось на нее. Пришла беда - отворяй воро-
та. Мать, Луиджи, безмятежное равнодушие отца... Хэролд  Рис  ложится  в
больницу, и это ей далеко не безразлично, однако мысль о выходных в доме
родителей по-прежнему отодвигает все остальное на задний план, а с Джор-
даном Рисом она ведет себя просто ужасно. Ведь она и сейчас не перестает
плохо думать о нем, а его проблемы, что ни  говори,  куда  серьезнее  ее
собственных. В глубине души она прекрасно знает, что Джордан никогда  бы
не согласился стать главным редактором "Херадд", если бы не любил своего
отца.
   - Кэсси?
   Услышав тихий голос Джордана, она вдруг поняла, что сидит низко опус-
тив голову и по щекам у нее текут слезы. Вот кошмар! Кэсси была не в си-
лах поднять глаза, и, когда он подошел и сел рядом,  внутри  у  нее  все
оцепенело от напряжения.
   - Послушайте, - мягко сказал он, - если вам необходимо поехать домой,
то не мучайтесь и поезжайте. Для вас это наверняка очень важно, иначе вы
не были бы сейчас в таком состоянии.
   - Нет, я поеду к вашему отцу! Мне наплевать, что они подумают! Я  во-
обще никогда больше не поеду домой, вот и все. Как бы я ни поступила, им
от этого ни жарко ни холодно.
   Помолчав, он негромко сказал:
   - А что, если мы попробуем разом убить двух зайцев? Насколько я помню
из вашего личного дела, вы жили в Хэмпшире. В таком случае мы  могли  бы
заехать туда по пути. В пятницу вы там переночуете, а в субботу днем  мы
отправимся дальше, в Суррей.
   - Нет, это исключено! - воскликнула Кэсси, поспешно вытирая слезы.  -
Я не вынесу присутствия постороннего, когда... Я хочу сказать, что долж-
на быть там одна... Мне будет очень не по себе, если вы...
   В ответ на ее бурную отповедь на лице у Риса появилось выражение  та-
кой безмерной усталости и покорного смирения, что Кэсси забыла  о  своей
гордости и все ему рассказала.
   - Мать приедет туда не одна, а с одним человеком, - не глядя на него,
начала Кэсси. - Еще в университете я... мы... собирались  обручиться.  Я
пригласила его к нам на каникулы, мать в это время  тоже  была  дома.  -
Кэсси пожала плечами. - Тогда-то все и произошло! Они оба  приедут  туда
на эту субботу и воскресенье, вместе. Внешне все выглядит вполне респек-
табельно, верно? - добавила она с горькой усмешкой. -  В  конце  концов,
для актрисы считается вполне нормальным  иметь  постоянного  поклонника,
тем более для такой красивой и талантливой актрисы, как моя мать. И сов-
сем не важно, что Луиджи намного моложе ее, об этом никто и не догадыва-
ется. Она выглядит прекрасно.
   - Знаю, я ее видел, - коротко заметил Джордан. - Тогда зачем эта  се-
мейная встреча, Кэсси? Чтобы растравить раны? Проверить, сколько вы спо-
собны выдержать? Она поймала вас в силки, верно? Если вы  откажетесь  от
встречи, значит, вы еще не успокоились, еще  тоскуете  по  Луиджи.  Если
приедете, то каждое ваше слово, каждый взгляд будут истолкованы преврат-
но. Вы все еще любите его?
   - Не знаю, - тихо сказала Кэсси. Она и вправду не знала.  Сейчас  она
чувствовала к нему презрение, даже неприязнь. Но как знать,  что  будет,
когда она снова увидит его, заговорит с ним?
   - Вы должны встретиться с ним, это единственный способ все  выяснить,
- с каким-то ожесточением произнес Джордан.
   - Знаю, но...
   - Но что, если вы все еще любите его? И это как-то проявится?  Вообще
выход есть, - спокойно сообщил он. - Вам нужно приехать туда с  женихом,
для них это будет хороший сюрприз!
   - Я бы с радостью! - горько сказала Кэсси.  -  Только...  вы,  должно
быть, не обратили внимания, но, увы, у меня  нет  под  рукой  подходящей
кандидатуры.
   - Я могу прекрасно сыграть эту роль, если вы мне позволите, - делови-
то сказал он, - и если в свою очередь согласитесь кое в чем помочь мне.
   - Что? - Она резко выпрямилась, глядя на лукаво улыбающегося  Джорда-
на.
   - Это удивленное восклицание или вопрос? -  спросил  он.  -  Если  вы
изумлены, то, ради Бога, не делайте поспешных выводов! Если же это  воп-
рос, тогда сварите-ка еще кофе, а я все вам расскажу.
   Кэсси с готовностью сбежала на кухню, ей  срочно  требовалось  побыть
одной. Он настоял помыть посуду еще до того, как они принялись за  кофе,
поэтому надолго все равно не отлучишься. И однако же, когда она в  конце
концов, собравшись с духом, принесла кофе, Джордан метался  по  комнате,
как хищник по клетке.
   - Вряд ли вам это понравится, - с мрачной решимостью заявил он. -  И,
зная вашу вспыльчивость, я очень прошу вас: сначала выслушайте меня, хо-
рошо?
   Кэсси молча кивнула, разлила кофе по чашкам и села, а Джордан с  чаш-
кой в руке продолжал стоять. Затем поставил кофе на каминную полку и не-
которое время смотрел на нее, как бы в раздумье подбирая нужные слова.
   - Вызнаете, чем я занимался до того, как возглавил здешнюю газету?  -
неожиданно спросил он.
   - Да, вы работали на телевидении, зарубежным корреспондентом. В  уни-
верситете мы часто смотрели ваши передачи.
   - Ясно, - сухо заметил он. - Вы были совсем малышкой, когда я впервые
попал за границу. Мне уже тридцать шесть.
   - А мне двадцать пять. Ну и что? Какое это имеет отношение к делу?  -
Кэсси с недоумением взглянула на него. - Что  же  касается  малышки,  то
ростом я всегда была чуть ли не выше всех, включая парней. Но дело не  в
этом. Ваши репортажи  были  по-настоящему  захватывающими,  а  временами
опасными.
   - Это уж точно, - задумчиво подтвердил он. - Когда живешь с  постоян-
ным ощущением скоростного полета на большой высоте, то очень трудно при-
выкнуть к земле. Работа в "Брэдбери хералд" редко дает ощущение высоты и
никогда - опасности, если не считать наших с вами стычек. Вы  совершенно
правы, я был отнюдь не в восторге, да и теперь еще иногда ощущаю досаду.
   Он сел, не отводя от нее пытливого взгляда.
   - Мой отец основал эту газетную фирму. Начав репортером, он  поднялся
до главного редактора "Брэдбери хералд",  а  затем,  когда  подвернулась
возможность, купил все предприятие. Он вложил в него все наличные деньги
и все, что сумел занять и затраты себя оправдали. Он начал почти с нуля.
Ему было очень нелегко, Кэсси, и  временами  нам  приходилось  экономить
каждое пенни. Университет для меня тоже не  был  развлечением,  потом  я
стал репортером, из тех, кому, как вы только что напомнили, платят  гро-
ши, перебрался на радио и, наконец, на телевидение. Отец хотел, чтобы  я
приехал сюда и принял руководство газетой, но мне нравилась моя  работа.
Лишь когда отец отошел от дел, я с большой неохотой приехал сюда, прежде
всего потому, что он заболел. Он против моего возвращения  на  телевиде-
ние, боится, что в один прекрасный день пуля настигнет меня,  и  поэтому
хочет, чтобы я остепенился, завел семью и остался здесь. Это - очередной
пункт программы, с которым нужно  разобраться  перед  тем,  как  лечь  в
больницу.
   - Выходит, он думает, что больше не выберется оттуда?  -  с  тревогой
спросила Кэсси, забыв о собственных неприятностях.
   - Ему уже под семьдесят, и с больницей он долго тянул. Сдавление  же-
лудка - вещь весьма неприятная, и он, по-моему, решил, что  всей  правды
ему не говорят.
   - А на самом деле говорят? - с искренним беспокойством спросила  Кэс-
си.
   - Да, но у него очень неспокойно на сердце. Признаюсь, Кэсси, я схит-
рил, - виновато усмехнулся Джордан. - Я  пригласил  вас  сегодня,  чтобы
попросить съездить со мной к отцу, но затем собирался предложить вам об-
ручиться со мной, для виду, чтобы успокоить старика - пусть спокойно ля-
жет в больницу, думая, что я наконец остепенился.
   Да, серьезный резон, куда серьезнее, чем тот, по  которому  ей  самой
требовался провожатый, и все же слова Джордана привели Кэсси  в  сильное
замешательство.
   - Почему я? - озадаченно спросила она. - Отношения  у  нас  не  самые
лучшие, и я больше чем уверена, у вас наверняка найдется приятельница  -
и не одна! - более подходящая для этой роли.
   - Но ни одна из них не понравится ему, - грустно усмехнулся  Джордан.
- Его любовь, похоже, распространяется только на нас с вами.  И  большая
ее доля принадлежит вам!
   - Мне об этом неизвестно.
   Кэсси вскочила и, обхватив себя за плечи, принялась  нервными  шагами
мерить гостиную. Одно дело - обманывать свою мать  и  Луиджи,  и  совсем
другое - Хэролда Риса.
   - Нет, так нельзя! - решительно сказала она. -  Когда  он  выйдет  из
больницы и все узнает, он будет просто оскорблен и  перестанет  доверять
нам обоим. Я не могу так поступить с вашим отцом.
   - Но собираетесь проделать это с вашей матерью и  этим...  Луиджи,  -
мягко напомнил он.
   - Там совсем другое! Для меня это самозащита... к тому же я не согла-
силась на такой план...
   ...пока что, - спокойно закончил он. - Если говорить об отце, то он с
легким сердцем ляжет в больницу, зная, что я надежно берегу все, чем  он
в своей жизни дорожит. А когда его выпишут, мы все ему осторожно  объяс-
ним, и не сразу, а через месяц-другой. К примеру,  скажем,  что  слишком
часто ссоримся, и, кстати, нисколько не погрешим против правды, - ирони-
чески добавил он.
   - Через месяц-другой? - Кэсси перестала сновать по комнате  и  быстро
села. - Я никогда... я думала, это всего на один день!
   - Да ладно вам! - оборвал он. - Лавиния Престон далеко не глупа, а  к
тому же великолепная актриса. Чтобы убедить ее, мало приехать с  кавале-
ром и нежно повздыхать! Уж ктокто, а она сразу заметит плохую игру!
   Джордан прав. Просто ей не приходило в голову взглянуть на ситуацию с
такой стороны, и в глубине души эта затея по-прежнему пугала ее. Как-ни-
как речь идет о нескольких месяцах! Да и  при  мысли  об  отце  Джордана
сердце сжимала тревога.
   - Я не могу дурачить вашего отца! - решительно сказала  она,  но  под
взглядом Джордана вновь почувствовала неуверенность.
   - Даже ради того, чтобы дать ему немного радости и покоя перед тяжким
испытанием? Слишком большой груз для вашей совести? А мне  было  показа-
лось, что он значит для вас больше, чем ваши собственные  родители.  Для
него-то вы на самом деле как дочь. Сегодня я прочел ему по телефону вашу
последнюю статью, так он буквально расцвел от гордости. Вот  ради  этого
он и работал в газете. Ну, что для вас важнее, Кэсси? Ваша  совесть  или
ваше доброе отношение к отцу? Суть проблемы именно в этом.
   - Не знаю, справлюсь ли я, - помолчав, сказала Кэсси.  -  Я  чувствую
плохую игру, но это вовсе не значит, что сама я - хорошая актриса.  Мать
сразу меня раскусит, впрочем, как и ваш отец.
   - Я больше чем уверен, что ваша мать ни о чем не догадается, -  хмуро
сказал Джордан. - От вас требуется лишь время от времени вздыхать и  за-
ливаться краской, а вашу мать и Луиджи я беру на себя. Надеюсь, вы умее-
те вздыхать и стыдливо краснеть? - насмешливо добавил он.
   - Краснеть - да, а вот насчет стыдливости и нежных вздохов не знаю, -
ответила Кэсси, внезапно улыбнувшись.
   Неожиданно она почувствовала, как все ее тревоги и страхи  улетучива-
ются. Джордан Рис не юный мальчик, который станет смущенно  хихикать  от
ее вранья. Мысль о том, что он будет радом, успокоила Кэсси, и она  была
рада, что выложила ему свои беды.
   - Ваш отец, однако же... - начала она, и ее лицо вновь потухло.
   - Со временем все образуется, - спокойно проговорил он. - У вас  ведь
нет причин желать нашей помолвке скорого конца, верно?
   - Нет, пожалуй. Да, в общем, это не имеет значения,  -  с  удрученным
видом сказала она.
   До сих пор Кэсси давала от ворот поворот  всем  мужчинам,  пытавшимся
ухаживать за ней. После Лунджи она не доверяла никому, кроме Хэролда Ри-
са. И все-таки доверилась Джордану, но в конце концов это доверие взаим-
но.
   - В таком случае завтра мы едем, и будь что будет. - Он  встал.  -  А
тем временем прорепетируйте свою на редкость очаровательную улыбку.  Она
вам понадобится, когда вы предстанете перед вашей матерью  и...  другом.
Никто ничего не знает, только вы и я. И она не узнает, поверьте!
   Кэсси молча кивнула, все еще с тревогой, но он, уже в дверях, ободря-
юще улыбнулся, и оба вдруг  почувствовали  себя  заговорщиками,  которые
владеют некой общей тайной. Как хорошо, подумала Кэсси,  что  завтра  не
нужно идти на работу. Не придется давать объяснения.


   ГЛАВА 3

   На следующий день, когда к дому  подъехал  "порше"  Джордана,  Кэсси,
стоя у окна и глядя, как он выходит из машины, вдруг разволновалась. Вид
у него был довольно хмурый. Совместная затея, похоже, нравилась  ему  не
больше, чем ей. Любопытно, что он сегодня надел, сама-то Кэсси долго  не
могла решить, какое платье выбрать. Джордан был в  отличном  темно-сером
костюме и сверкающей белизной сорочке, и Кэсси поневоле признала, что он
слишком, даже вызывающе красив. Но взгляд у него был  какой-то  отрешен-
ный, холодноватый, и она вдруг засомневалась в успехе их предприятия.
   Хорошо хоть, что в итоге она остановила свой выбор на строгом  костю-
ме. Испытание предстоит необычайно трудное, и надо  быть  во  всеоружии.
Очевидно, Джордан разделял ее мнение, поскольку при виде  подчеркивающей
стройность ее бедер узкой юбки и короткого прямого жакета  на  его  лице
тотчас отразилось явное одобрение.
   - Великолепно! - воскликнул он. - Синий цвет очень  вам  вдет.  -  Он
окинул ее внимательным взглядом, сразу же отметив на ее лице следы  бес-
покойно проведенной ночи, и снова нахмурился. - Все будет хорошо, Кэсси,
- деловито сказал он, взял ее чемодан и посторонился, пропуская ее  впе-
ред. - Через несколько часов вы сами убедитесь, что все ваши тревоги бы-
ли напрасны.
   Кэсси так не думала, но тем не менее ей было  приятно,  что  Джордану
небезразлично ее беспокойство. И все же она чувствовала себя не в  своей
тарелке. Джордана, казалось, вовсе не трогало, что он, не скрываясь, за-
ехал за ней и что они одновременно взяли выходной  в  газете.  Их  обоих
прекрасно знали в городе, и Кэсси не оставляло ощущение, будто множество
глаз наблюдают за их отъездом. А ее шефу все это было, по-видимому,  со-
вершенно безразлично.
   Напряжение не покинуло ее, даже когда город остался позади. Напротив,
тревожные мысли все больше овладевали ею, и, когда спустя некоторое вре-
мя Джордан повернулся к ней, Кэсси прочла в его глазах досаду.
   - Я очень хорошо понимаю ваше беспокойство, - недовольно произнес он,
- но вынужден сказать: не забывайте, что в скором времени вам  предстоят
некоторые испытания и способность к нормальному общению  со  мной  будет
самым легким из них. Никто, и менее всего Лавиния Престон, не поверит  в
нашу помолвку, если мы станем смотреть друг на друга как чужие люди,  не
желающие даже разговаривать.
   - Извините. - Кэсси взглянула на него с легким вызовом. - Разумеется,
вы правы, но я действительно не знаю, о чем мне говорить. В  конце  кон-
цов, мы ведь даже не друзья, не говоря уж о большем. Вряд  ли  из  нашей
затеи чтонибудь получится. - Она сокрушенно вздохнула, чем  еще  сильнее
рассердила его.
   - Не получится, если мы не приложим усилий! - отрезал он. - Нужно хо-
тя бы на эти выходные забыть о взаимной неприязни и попытаться лучше уз-
нать друг друга.
   - А как насчет остальных дней? - раздосадованная его тоном,  спросила
Кэсси. - Всех этих... месяцев, когда мы будем вынуждены притворяться пе-
ред вашим отцом?
   - А кто говорит, что мы должны все время торчать у него перед  глаза-
ми, изображая влюбленных?! - язвительно заметил Джордан. - Мы оба  рабо-
таем, и, к счастью, далеко от больницы. Так что всегда найдется  возмож-
ность провести короткую репетицию, если возникнет  необходимость  прове-
дать его.
   - Такая необходимость безусловно возникнет! - резко бросила Кэсси.  -
Я намерена и навещать его в больнице, и справляться о его  состоянии,  и
видеться с ним после выписки, и...
   - Жаль, что при встрече с вашим бывшим возлюбленным вам нельзя  изоб-
разить, будто вы помолвлены с моим отцом! - съязвил Джордан. - О нем  вы
говорите с куда большим энтузиазмом, чем о нашей общей миссии.
   - Луиджи никакой не возлюбленный, ни бывший, ни нынешний! -  разозли-
лась Кэсси. - И для меня совершенно естественно говорить о вашем отце  с
любовью. Его я знаю, а вас не  знаю  совсем.  До  вчерашнего  вечера  вы
только и делали, что придирались ко мне, вечно были недовольны. А к  ва-
шему отцу я всегда заходила без страха.
   - Вы хотите сказать, что ко мне вы заходить боитесь? - спросил он  не
то с удивлением, не то удовлетворенно.
   - Да! Если хотите знать, боюсь! - Кэсси резко повернулась к нему, от-
чего ее рыжеватокаштановые локоны взметнулись волной.
   Он быстро посмотрел на нее - алые от гнева щеки,  сверкающие  вызовом
карие глаза. Затем спокойно перевел взгляд вперед, на  дорогу,  а  когда
Кэсси украдкой покосилась в его сторону - ей стало неловко за эту вспыш-
ку раздражения, - она увидела, что губы Джордана подрагивают от  сдержи-
ваемого смеха.
   - А вы, оказывается, прямо порох! - мягко заметил он. Кэсси не  отве-
тила, и он, протянув руку, взял ее судорожно  стиснутые  пальцы  в  свою
сильную теплую ладонь. - Сосчитайте до десяти, и мы возобновим наш  раз-
говор, - спокойно предложил он. - Давайте начнем с того, что мы  помолв-
лены. Почему бы нам в таком случае не познакомиться поближе. Я бы не хо-
тел, чтобы нам задавали щекотливые вопросы, на которые мы не сумеем  от-
ветить. Пожалуй, начну с себя. Мне тридцать шесть,  родился  в  Лондоне,
назвали меня в честь деда с материнской стороны. Учился в обычной школе,
где пришлось заниматься как одержимому, затем Кембридж. Остальное я  уже
рассказывал - в общих чертах. Я не  люблю  распространяться  о  своих...
приключениях.
   - В этом нет необходимости. Я читала ваши книги, - пробормотала  Кэс-
си, отметив его удивленный взгляд.
   - В самом деле? Вы мне льстите, если, конечно, не считаете их ужасны-
ми.
   - Нет, книги правда хорошие. Только грустные немного...  -  задумчиво
добавила она.
   - Как и сама жизнь, - мрачно произнес Джордан и  решительно  переклю-
чился на бодрый тон: - Теперь ваша очередь.
   - Глупо как-то, - смущенно сказала Кэсси, опустив глаза. -  Будто  мы
затеяли игру по дороге на казнь.
   - Ну, это вы хватили! Дело не настолько плохо,  -  рассмеялся  он.  -
Только помните: у вашей матери будут подозрения. Но не у моего отца.  Он
будет в восторге!
   - Вы очень хладнокровный человек, да? - сухо сказала  Кэсси  и  вновь
услышала его жесткий, невеселый смех.
   - Вы, как я вижу, успели это заметить? Но мое хладнокровие не касает-
ся отца и матери. Других - да.
   - Вот как? Кстати, я ничего не знаю о вашей матери! -  забеспокоилась
Кэсси. - Кроме ее имени.
   - Дороти, - удовлетворенно сказал Джордан. - Отец называет ее Дот. Ну
а теперь рассказывайте о себе. Я не смогу убедительно играть свою  роль;
если мне придется то и дело изображать удивление, говоря при этом: "А  я
и не знал, дорогая". Ваша мать непременно начнет задаваться всякими воп-
росами насчет вас.
   Кэсси покраснела - слава Богу, Джордан, кажется, этого не заметил! Но
что ни говори, а он прав, и она принялась рассказывать о  себе.  Джордан
был хорошим слушателем, и постепенно она забыла о смущении,  не  отдавая
себе отчета в том, что рассказывает ему повесть своего одиночества.
   Кэсси вернулась от воспоминаний к действительности, только когда  они
подъехали к окраине Лондона, и, увидев, что Джордан собирается  свернуть
в город, не удержалась от замечания, что такая дорога отнимет кучу  вре-
мени.
   - Вероятно, - пробормотал он, внимательно следя за оживленным  движе-
нием, - но не забывайте, мы помолвлены, а у вас пока еще нет обручально-
го кольца.
   - Это вовсе не обязательно, - поспешно сказала Кэсси, внезапно ощутив
непонятную тревогу, не имевшую никакого отношения к предстоящей  встрече
с матерью и Луиджи. - В наше время многие...
   - Многие, но не я! - отрезал он. - Мои родители - люди старой  закал-
ки, и для них это само собой разумеется. Ваша мать богата, и, естествен-
но, ее будет интересовать приблизительная стоимость кольца.  Н-да,  если
идти у вас на поводу, провал обеспечен. Ваша мать сразу все поймет и по-
советует нам в следующий раз получше выучить свои роли.
   - Между прочим, мы уже проехали множество ювелирных  магазинчиков,  ~
нетерпеливо сказала Кэсси, которой  вдруг  загорелось  почувствовать  на
пальце кольцо Джордана, пусть даже это всего-навсего игра.
   - На этот случай у меня тут есть особое местечко, - с решительным ви-
дом сказал он.
   - Понятно. Обычно вы покупаете обручальные кольца у одного и того  же
ювелира, да?
   - Ну-ну! - усмехнулся он. - Вам бы не мешало убрать свои колючки, ес-
ли вы хотите, чтобы наша помолвка выглядела убедительно. Вообще-то я ку-
пил себе там первые в моей жизни часы, когда почувствовал,  что  наконец
становлюсь на ноги. В тот день я получил на телевидении первое  месячное
жалованье, решил шикануть и купил себе дорогие часы.
   - Вот эти? - спросила Кэсси, бросив взгляд на плоские  золотые  часы,
украшавшие его сильную кисть, и подумав, что, может быть, ей стоит  поп-
робовать устроиться на телевидение, раз там так хорошо платят.
   - О нет! - он рассмеялся. - Эти пришли вместе со славой. А те  первые
я сохраню для потомков. В свое время я так им радовался! - мягко добавил
Джордан.
   - А теперь вы повзрослели... - пробормотала Кэсси, опасливо гладя  на
сверкающую витрину ювелирного магазина, возле которого они остановились.
   - Да, - ответил он. - Повзрослел и стал циником.
   Едва они вошли в магазин, Кэсси от волнения замолчала, только отмети-
ла про себя, что Джордана мгновенно узнали и приветствовали улыбками,  а
помощник управляющего тотчас обратился к нему по  имени.  Через  минуту,
весело ухмыляясь, подобно джинну из бутылки, появился и сам управляющий.
   - Это популярность, а не дурная слава, - вполголоса обронил  Джордан,
отвечая на ее язвительный взгляд, а секунду спустя внимание  Кэсси  пол-
ностью приковали искрящиеся на специальных подносах обручальные  кольца.
Разумеется, право выбора принадлежало Джордану. С  ее  стороны  было  бы
смешно и даже подловато выбирать кольцо ради того,  чтобы  обмануть  его
отца. При мысли о собственной матери у Кэсси не  возникало  ни  малейших
угрызений совести. В  конце  концов  Джордан  остановил  свой  выбор  на
кольце, украшенном бриллиантовой розеткой, с крупным, чистой воды  цент-
ральным камнем. Ощутив на пальце его тяжесть, Кэсси даже оробела.
   У нее возникло странное ощущение, будто все это происходит не  наяву,
а во сне. Усилием воли она заставила себя вернуться к реальности, перех-
ватив мягкий, сочувственный взгляд управляющего, для которого эта карти-
на явно была не в новинку, и услышав спокойный голос Джордана.
   - Тебе нравится, дорогая? - ласково спросил он, и Кэсси пробормотала,
что кольцо замечательное. Управляющий довольно улыбнулся, чем поверг  ее
в полнейшее замешательство. - Она не будет его снимать, - твердо  заявил
Джордан, взял коробку и, передав ее Кэсси, вынул чековую книжку.  Увидев
цифру на чеке, Кэсси снова ошеломленно замолчала.  И  только  когда  они
вышли на улицу, яростно набросилась на Джордана:
   - По-моему, вы просто сошли с ума! Можно было бы вполне обойтись  би-
жутерией. Кто в наше время способен отличить настоящую вещь от подделки?
   - Господи, святая простота! - Он насмешливо  развел  руками.  -  Люди
вроде вашей матери разгладят фальшивку за милю. И зарубите себе на носу:
может быть, я человек ужасный, брюзга и придира, но уж дешевкой я никог-
да не был! И вы сейчас в этом убедитесь. Ну-ка, угадайте, куда мы пойдем
обедать?
   - Я никогда не говорила, что вы ужасны, - твердила свое Кэсси,  не  в
силах отвести взгляд от сверкающего кольца, массивная  тяжесть  которого
одновременно и раздражала ее, и успокаивала. - Я  говорила  только,  что
мне было боязно заходить к вам в кабинет!
   - Впредь, вызывая вас к себе, я буду громко ругаться в соседней  ком-
нате, - успокоил Джордан. Он посмотрел  на  руку  Кэсси,  затем  перевел
взгляд на ее растерянное лицо и с искренним удовлетворением  проговорил:
- Вспыхивает так же ярко, как ваши щеки!
   Как выяснилось, он решил пообедать в одном из самых дорогих отелей, и
Кэсси вновь почувствовала легкую панику.
   - Ну зачем это?! - возбужденно воскликнула она, остановившись у само-
го входа. - Я... мой костюм вовсе...
   - Вы прекрасно выглядите, - спокойно сказал он,  невозмутимо  ожидая,
когда она решится войти. - Цвет вашего костюма великолепно гармонирует с
цветом волос. - Кэсси шагнула к нему, и Джордан уверенно взял ее под ло-
коть. - Длина юбки тоже вполне подходящая!
   - Просто нормальная, - пробормотала Кэсси. - Сейчас в моде более  ко-
роткие юбки.
   - Вот как? А я было подумал, что девушки стали более длинноногими!
   Его слова ничуть не ободрили Кэсси, и, конечно, здесь его тоже встре-
тили как старого знакомого!
   - Цена славы, - усмехнулся он. - Да вам это наверняка  знакомо,  ведь
ваша мать...
   - Не припомню, чтобы мы с ней бывали где-нибудь  вместе,  -  ответила
Кэсси, чувствуя, что каким-то образом задела его, потому  что  взгляд  у
него стал хмурый и обиженный. Ладно, по крайней мере  они  не  играли  в
молчанку, а это уже неплохо, вдобавок  на  ее  пальце  сверкало  кольцо,
словно талисман, отпугивающий злых духов. Может, с этим кольцом ей и  не
понадобится ничего изображать? Может, мать клюнет на обман? Кэсси  очень
на это надеялась, так как успела понять, что без Джордана ей нипочем  не
справиться с принятой на себя ролью.
   Когда машина взбиралась на холм,  приближаясь  к  деревне,  до  Кэсси
вдруг дошло, что она не была здесь уже много месяцев.  В  тот  последний
приезд отец держался так равнодушно, был так занят собой, что она уехала
раньше, чем планировала, и теперь, когда Джордан свернул  налево  и  она
увидела впереди свой дом, сердце ее учащенно забилось.
   Дом был большой, белый, не то чтобы красивый, но весьма внушительный.
Окружавший его сад подступал к самой дороге. Джордан затормозил у  широ-
ких белых ворот, позади громадного "даймлера", на котором обычно  ездила
ее мать.
   - Они уже здесь, - испугалась Кэсси; при виде знакомого автомобиля  и
сверкающего белизной дома прошлое вновь нахлынуло на  нее,  разом  лишив
всякой уверенности.
   - Не волнуйтесь и делайте так, как я вам скажу, - спокойно проговорил
Джордан. - Идите в дом одна, я скоро подойду, и помните, вы уже не  юная
девочка, прошло довольно много времени. И вы больше не живете здесь. Ес-
ли станет совсем невмоготу, мы просто уедем - короткий визит, и все.
   Кэсси с тревогой посмотрела на него, но  Джордан  решительно  кивнул,
указывая на ведущую к дому дорожку, - уверенный в себе мужчина, которому
надо подчиняться.
   - Ну же, - приказал он. - Просто откроете дверь и войдете  в  дом.  Я
буду недалеко, следом за вами. Я  -  это  неожиданный  сюрприз,  козырь,
спрятанный у вас в рукаве. Мы должны разыграть его наилучшим образом!
   Кэсси направилась к дому, чувствуя, как дрожат  коленки.  Теперь  она
порой не могла вспомнить лицо Луиджи, порой начисто забывала  обо  всем,
смеялась и наслаждалась весельем, однако в глубине души отлично  понима-
ла, почему сторонится людей и не доверяет мужчинам, понимала, что  жизнь
с легкостью может вновь причинить ей боль.
   Войдя в холл, она услышала их голоса, по крайней мере  звучный  голос
матери и ее соблазнительно-волнующий, грудной смех. Может, Луиджи нет  в
доме? Может, никаких мучительно-жестоких напоминаний о прошлом не будет?
Она открыла дверь и тотчас же увидела Луиджи.
   С бокалом в руке он сидел у камина, смеясь какой-то реплике матери, и
у Кэсси перехватило дыхание. Он ничуть не изменился. Все те же блестящие
черные, слегка волнистые волосы. Те же темные живые глаза. При виде Кэс-
си его улыбка на мгновение погасла, затем он встал  и  обратил  внимание
своих собеседников на то, что их дочь приехала домой.
   - Кассандра, ты все же сумела вырваться! И так скоро!  Наверняка  это
было очень не просто. Как замечательно, что ты так спешила  увидеться  с
нами!
   Мать шагнула навстречу, глядя на дочь блестящими, но в  то  же  время
настороженными зелеными глазами и старательно игнорируя  Луиджи  Розато,
который не сводил глаз с Кэсси. И тут в игру вступил козырь.  На  пороге
появился Джордан. Он подошел к Кэсси и уверенно обнял ее за талию -  все
оцепенели от изумления.
   - Ты опять забыла в машине свою сумку, дорогая, - весело  сказал  он,
касаясь губами ее волос. - Похоже, у тебя это становится привычкой.
   Кэсси вздрогнула, но Джордан быстро пришел на выручку: подал ей  сум-
ку, а затем привлек к себе, и рядом с ним Кэсси почувствовала  себя  ма-
ленькой и хрупкой. Господи, он обнимает ее за талию - вот  ужас-то!  Она
всегда испытывала неловкость в его присутствии, а сейчас ей и вовсе  ка-
залось, будто она угодила в ловушку. Ни один мужчина не обнимал ее и во-
обще не прикасался к ней уже так давно, что  Кэсси  буквально  перестала
дышать, думая только о том, чтобы он поскорее отпустил ее.
   - Джордан! Джордан Рис! - удивленно воскликнула ее мать. - Вы приеха-
ли с Кассандрой?
   Было очевидно, что она не верит своим глазам, но  не  менее  очевидно
было и другое: она знакома с ним. Кэсси невольно напряглась,  и  Джордан
крепче прижал ее к себе, предостерегая от опрометчивых шагов.
   - По правде говоря, я бы потребовал объяснений, если б она приехала с
кем-нибудь другим, - беззаботно сказал Джордан. - Мне почему-то не очень
нравится, когда на горизонте у Кэсси маячит какая-либо персона  мужского
пола, не считая, конечно, моего отца, который в ней души не чает.  -  Он
легким, как бы привычным жестом повернул Кэсси к себе. - Милая моя  глу-
пышка, они что же, действительно ничего не знают? Ты даже не потрудилась
написать родителям, что мы помолвлены? - В его голосе звучала  насмешли-
вая нежность, но глаза, которые видела только Кэсси, смотрели с холодным
спокойствием и предостережением.
   - Я... я была ужасно занята... - пробормотала Кэсси, щеки у нее горе-
ли нежным румянцем.
   Лавиния Престон молчала, долго молчала. На памяти Кэсси такое  случи-
лось с нею впервые; и, повернувшись к матери, Кэсси увидела на  ее  лице
очень странное выражение, смысл которого никак не могла разгадать.
   - Ты помолвлена... с Джорданом?.. - Казалось, Лавиния была  ошеломле-
на.
   Кэсси опять запаниковала, и опять Джордан, предостерегая, стиснул  ее
талию и заставил взять себя в руки.
   - Как видишь! - засмеялась она, протягивая вперед руку со  сверкающим
на пальце кольцом. Впервые в жизни, пусть и на  краткий  миг,  она  была
здесь победительницей, и неожиданно в ней всколыхнулись теплые,  дружес-
кие чувства к ее властному, хладнокровному боссу.
   - Вот, значит, почему ты поспешила приехать. Хотела сообщить нам...
   - Не совсем, - весело сказал Джордан, игриво ероша прическу Кэсси.  -
Некоторые считали, что вы знаете! - Он улыбнулся Кэсси,  явно  довольный
ее самообладанием, затем снова повернулся к Лавинии. - Вообще-то мы про-
сто взяли дополнительный выходной. Не так уж часто нам выпадает  продол-
жительный уикэнд.
   Лавиния не могла больше довольствоваться отведенной ей второстепенной
ролью и вмешалась в разговор, настойчиво приглашая их пройти в гостиную.
Первоначальная растерянность в ее глазах исчезла без следа.
   - Ну, хватит стоять в прихожей,  входите  же!  -  Она  повернулась  к
Джайлзу Престону, который тоже смотрел на Кэсси в полнейшем изумлении. -
Дорогой, они обручены... У тебя гдето должно быть шампанское. Давай  его
сюда!
   Без Джордана у нее бы ничего не вышло, снова и  снова  твердила  себе
Кэсси. Он играл свою роль тонко и легко. Собственника  не  изображал,  с
подчеркнутой близостью не навязывался, только намекал,  что  между  ними
царит полная гармония, и делал это весьма убедительно. Ее  отец  заметно
приободрился. Прежде она никогда не видела его  таким  веселым.  Джордан
непринужденно общался со всеми и держался раскованно и уверенно.
   - Кэсси, конечно, говорила вам о Луиджи? - как бы невзначай  обронила
Лавиния, когда все уселись за стол. - Они знакомы еще по колледжу.
   - Как же, разумеется. Погодите, вы ведь, кажется, актер? -  улыбнулся
Джордан, глядя на Луиджи.
   - О, со временем из него действительно  получится  хороший  актер,  -
поспешно сказала Лавиния и потрепала Луиджи по руке. - Он  же  как-никак
мой ученик! В недалеком будущем его имя засияет  на  театральных  афишах
лучших театров... Я не видела вас целую вечность, Джордан, -  продолжала
она, стараясь заполнить неловкую паузу. -  По-моему,  последний  раз  мы
встречались на обеде в "Карлтоне", верно?
   - Да, - усмехнулся Джордан, - и все присутствующие стоя  аплодировали
вам!
   - Но они и вас узнали. - Лавиния довольно рассмеялась. -  Вы  ведь  и
сами знаменитость.
   - Теперь уже нет, - ровным голосом произнес он. - Я несколько удалил-
ся от света, возглавив Газетную группу, основанную моим отцом.
   - Должно быть, это так скучно для вас! - Лавиния просто  не  поверила
своим ушам. - После той безумно интересной жизни, какую вы  вели,  тепе-
решняя наверняка кажется вам слишком пресной.
   - Вовсе нет, если рядом Кэсси, - быстро сказал Джордан, обнимая ее за
плечи. - Кстати, раз уж мы затронули эту тему, боюсь, я не  смогу  оста-
вить Кэсси с вами на все выходные. Мы хотим и к моим  заехать.  В  вашем
распоряжении сегодняшний вечер и завтрашнее утро. Потому мы  и  приехали
так рано.
   Кэсси вдруг заметила, что Луиджи сидит очень тихо и наблюдает за ней.
До сих пор она прятала от него глаза, но теперь Джордан  не  оставил  ей
выбора, и если уж придется ночевать в этом доме, то незачем делать  вид,
будто Луиджи здесь нет.
   Она встретила взгляд Луиджи спокойной и милой улыбкой. Темные влажные
глаза смотрели с хорошо знакомым выражением, от которого у  нее  сжалось
сердце. А вдруг он до нее дотронется? Что тогда? Не выдаст ли она себя с
головой?
   - Ты стала еще красивее, Кэсси, - негромко произнес он. -  И  в  тебе
появилось что-то новое, хотя трудно определить словами, что именно.
   - Ну а я просто польщена, что ты еще не забыл меня, Луиджи, - сказала
Кэсси. - По дороге сюда я все пыталась вспомнить твое лицо.
   - Значит, ты думала обо мне? - улыбнулся он. - По  крайней  мере  это
уже кое-что.
   Кэсси почувствовала, как Джордан напрягся. Его рука сильнее сжала  ее
плечо, и, приободрившись, она ответила легким, шутливым тоном:
   - Разумеется, я думала о тебе. Раз моя мать находится в этом доме, ты
тоже должен быть здесь. Для меня вы нераздельны, как соль и перец,  хлеб
и масло.
   - Дорогая, я схожу за твоим чемоданом, - вставая, сказал Джордан, как
раз в ту минуту, когда Джайлз Престон снова потянулся за шампанским. - А
потом я отлучусь на время. Вернусь чуть позже.
   - Как насчет того, чтобы выпить еще бокальчик шампанского? -  спросил
отец с улыбкой, к удивлению Кэсси.
   - Один бокальчик можно, - согласился Джордан, - но после мне действи-
тельно нужно уйти. - Как только шампанское было разлито, он тут же  под-
нял свой бокал и, глядя прямо Кэсси в глаза, четким и  твердым  голосом,
от которого у нее по спине поползли мурашки, произнес: - За мою  будущую
жену! - Что-то в  его  интонации  вдруг  встревожило  Кэсси,  ничуть  не
меньше, чем весь этот тщательно подготовленный фарс. Однако Джордан  еще
не закончил. Посмотрев на Лавинию, он спокойно добавил: - И за мою буду-
щую тещу!
   Лавиния осталась на высоте, ведь недаром она актриса, притом  замеча-
тельная, одна из лучших. Лишь щеки у нее слегка порозовели и улыбка была
чуть напряженной. Статус тещи подразумевал вполне определенный  возраст,
и Кэсси нутром чувствовала, что ее мать не из тех, кто  способен  безро-
потно проглотить подобную "пилюлю".
   Кэсси быстро вышла следом за Джорданом к машине  и,  как  только  они
очутились вне пределов слышимости, сердито набросилась на него:
   - Куда это, черт возьми, вы собрались? Хотите оставить меня одну?
   - Паниковать не стоит, - спокойно сказал он. - Я просто намерен заре-
гистрироваться в той большой гостинице на окраине деревни. Общество  Лу-
иджи мне в больших дозах противопоказано, я таких просто не выношу. А вы
пока поговорите с ним и с вашей матерью, постарайтесь  как-нибудь  умас-
лить отца, распакуйте нужные вещи. Сегодня вечером я приглашаю  всех  на
ужин, а завтра после полудня мы сразу попрощаемся и уедем.
   - Вы знакомы с Лавинией, да? - тоном обвинителя спросила Кэсси, слег-
ка уязвленная тем, что он умолчал об этом. - Ни слова мне не сказали,  а
сами ужинали с нею!
   - И еще с десятком других, - невозмутимо заметил Джордан, вынимая  из
багажника ее чемодан. - Я брал у нее на телевидении интервью,  в  прямом
эфире, а потом все пошли в ресторан ужинать. Вот и все мое знакомство  с
вашей матерью, если не считать, что я видел ее в двух спектаклях и читал
о ней в газетах. Кстати, незачем так петушиться, - мягко добавил  он.  -
По вашему воинственному виду любой поймет, что вы ссоритесь со  мной.  -
Он поставил чемодан, взял ее лицо в ладони и,  почувствовав,  как  Кэсси
напряглась, предупредил: - На нас смотрят! Ваша  мать  с  подозрительной
улыбкой стоит в дверях, а экс-возлюбленный смотрит в окно.
   - Никакой он мне не возлюбленный! - вскинулась было она,  но  Джордан
взглядом успокоил ее и ласково взъерошил ей волосы.
   - Он, похоже, в этом не уверен. Придется убедить, - решительно сказал
он, притянул ее к себе и шепнул, касаясь губами ее волос: - Боюсь,  сце-
нического поцелуя маловато, Кэсси. Ваша мать легко  обнаружит  подделку.
Прошу прощения, но целоваться надо по-настоящему.
   Он медленно, не отводя взгляда от изумленных глаз Кэсси, склонился  к
ней.
   - Спокойно! - еле слышно произнес он. - Даю слово, ничего  дурного  с
вами не случится.
   После Луиджи ее еще никто не  целовал,  подумала  Кэсси,  чувствуя  в
опасной близости губы Джордана, и вдруг  ее  охватил  панический  страх,
прямо-таки безумное желание любой ценой вырваться на свободу, убежать. И
каким-то образом он это понял, теснее прижал ее к себе, не  давая  поше-
вельнуться, и жадно приник к ее губам.
   Сначала она не поняла, что с ней происходит: где-то внутри всколыхну-
лось странное возбуждение, которое  она  отнесла  за  счет  накопившейся
ярости. И опять Кэсси одеревенела, но Джордан с  еще  большей  жадностью
впился в ее губы, пока ей не стало трудно дышать, а в следующий миг  все
исчезло без следа и по всему ее телу разлился безмятежный покой.
   Он оторвался от нее, взгляд сверкнул холодной иронией.
   - Господи, как же  с  вами  все-таки  трудно!  Я,  между  прочим,  не
единственный персонаж нашей пьесы! А пока что все роли мои - я и главный
герой, и режиссер-постановщик, и черт знает кто еще. Если Лавиния  пове-
рит во все это, значит, она явно стареет!
   - В этом не было никакой необходимости! - вспыхнула  Кэсси,  читая  в
его глазах едва ли не презрение и мгновенно  позабыв  о  своих  недавних
чувствах.
   - Если вы намерены продолжать в том же духе, я завтра уеду без вас, -
пригрозил он.
   - Вы этого не сделаете! - в ужасе выдохнула она.
   - Но вполне мог бы! - Он с явным удовлетворением отметил нотки покор-
ности, вновь появившиеся в ее голосе. Чемодан стоял у самой  калитки.  -
Он совсем не тяжелый, так что вы сможете сами отнести его в дом. Если  я
пойду с вами, мне опять придется поцеловать вас, а вы, чего доброго, ки-
нетесь от меня прочь как угорелая. Увидимся примерно через час, -  дело-
вито закончил он. - Можете сказать там, что я приглашаю всех на ужин.
   Она проводила взглядом удаляющийся автомобиль, теперь уже  совершенно
уверенная в том, что чувство, бушующее у  нее  в  груди,  -  это  именно
ярость.
   К ней тут же подошел Луиджи и, подхватив чемодан, направился к  дому.
Кэсси нехотя поплелась следом.
   - Вы поссорились? - мягко спросил он. - И поэтому он не  захотел  сам
внести чемодан в дом?
   - С чего ты взял? - рассмеялась Кэсси. - Мы с  Джорданом  никогда  не
ссоримся.
   Не мешало бы скрестить пальцы, произнося эту ложь, но  Луиджи  принял
все за чистую монету. Теперь, когда Джордан уехал, ей вдруг стало  очень
одиноко. Скорей бы уж он вернулся!  -  подумала  она  и  сама  удивилась
собственному нетерпению.
   - Он очень властный и волевой человек,  а  мне  помнится,  раньше  ты
предпочитала общество совершенно других людей, не таких, как он.
   - Не смеши меня! - оборвала Кэсси, раздосадованная и его  словами,  и
странной преданностью Джордану Рису, внезапно охватившей ее самое.  Мало
у нее проблем, не хватало только чувства вины! В  конце  концов,  у  них
двустороннее соглашение, даже если роль, выпавшая на долю Джордана, ока-
залась сложнее ее собственной. - Девочка, которую ты знал,  давно  стала
взрослой, - отрезала она. - Мое отношение к людям и ко  многому  другому
сильно изменилось. Я теперь совершенно не такая, как раньше.
   - Не думаю, - вкрадчиво произнес Луиджи. - Для меня  ты  все  та  же,
красивая, стройная, изящная, с этими пышными, отливающими золотом  воло-
сами... - Он поставил чемодан у ее двери - очевидно, не забыл,  что  она
всегда жила в этой комнате. - Мои чувства к тебе не изменились, сага.  -
Он выразительно посмотрел на нее.
   На миг их взгляды встретились, и Кэсси невольно погрузилась в  темные
глубины его глаз, не в силах устоять перед знакомой улыбкой.  Прошлое  с
внезапной силой ожило в ее памяти, и она снова увидела себя  в  объятиях
Луиджи, вспомнила, как им было хорошо и весело вместе.
   На лестнице послышался голос матери, и улыбка в глазах Луиджи  тотчас
потухла, на его лице отразилось легкое раздражение.  Он  не  двинулся  с
места, а Кэсси подхватила свой чемодан и вошла в комнату. Закрыв за  со-
бой дверь, она с глубоким вздохом прислонилась к ней спиной.
   Луиджи, оказывается, до сих пор имеет над ней гипнотическую власть  и
способен причинить ей настоящую боль. Кэсси вдруг  ужасно  обрадовалась,
что Джордан находится здесь и что само его присутствие мощной стеной от-
гораживает ее от теперешней ситуации. Сегодня вечером  они  все  увидят,
что она действительно помолвлена с Джорданом Рисом, человеком динамичным
и жестким, который не даст ее в обиду. Он совершенно прав, она пока  что
не очень старалась сыграть свою роль.
   Спустившись вниз, она увидела, что отец сидит в  одиночестве.  На  ее
вопрос, где мать и Луиджи, он лишь пожал плечами.
   - Наверно, прогуливаются в саду, - безразлично ответил он. -  Сдается
мне, что твой  приезд  и  неожиданное  зрелище  громадного  обручального
кольца произвели на них весьма удручающее впечатление.
   Бросив на него быстрый взгляд, Кэсси заметила на  его  лице  промельк
знакомой лукавой усмешки.
   - Тебя это не волнует, папа? - тихо сказала она, впервые заговорив  о
том, о чем раньше спросить не осмеливалась. - Она ведь твоя жена.
   - А ты моя дочь! - ровным голосом произнес он, гладя ей прямо в  гла-
за, впервые сбросив с себя маску безразличия. -  Считается,  что  актеры
весьма эмоциональная публика, хотя, помоему, все это не  что  иное,  как
игра. Мы слишком эксплуатируем наши чувства на сцене,  так  что  на  ре-
альную жизнь их остается не так уж много. Тем не менее кое-какие чувства
все же теплятся, поэтому я испытал большое удовлетворение,  увидев  тебя
сегодня с Джорданом Рисом. Он как нельзя лучше подходит тебе, не то  что
этот сладкоглазый итальянец. Ты совершенно не такая, как твоя мать, Кас-
сандра. Тебе нужен человек, который окружит тебя заботой  и  возьмет  на
себя ответственность за твою жизнь. Джордан именно  таков,  дорогая.  Не
стоит стремиться к тому, что может стать для тебя самой большой ошибкой.
   Он вновь уткнулся в газету, явно довольный тем, что разговор окончен.
   - Папа, - нетерпеливо сказала Кэсси, отнимая у него газету. - Я  ведь
говорила о матери и о тебе, о вас обоих!
   - Я знаю Винни! - засмеялся он и добавил: - Она не любит, когда я на-
зываю ее так. Этим именем я звал ее сразу после женитьбы, а  теперь  она
слишком важная персона. Кассандра, она всю жизнь делала то, что ей  нра-
вится. Она звезда! Тебе известно, что даже этот дом  принадлежит  ей?  Я
никогда не пытался с ней  соперничать,  даже  в  молодости.  Когда  этот
итальянец надоест ей, она, не задумываясь, бросит его. Мне это не в  но-
винку, сто раз видел.
   - Я не понимаю тебя, - тихо сказала Кэсси.
   - И не надо, дорогая, - спокойно отозвался отец. - Думай о  Джордане.
Кстати, он вряд ли позволит тебе думать о ком-нибудь  еще,  -  улыбнулся
он, ероша ей волосы. И сразу же она вспомнила, как совсем недавно ее во-
лосы ерошил Джордан. Он бы, наверно, и на сцене прекрасно выступил с та-
кими незаурядными актерскими способностями.
   В эту минуту на пороге появилась ее мать, за которой с каким-то поте-
рянным видом следовал Луиджи.
   - Так, так! - с многозначительной насмешливостью воскликнула  она.  -
Придется мне почаще наведываться сюда, чтобы знать, отчего  это  вы  оба
выгладите такими довольными. Что же вы тут замышляете, милые  мои  заго-
ворщики?
   - Мы всего лишь говорили о человеческой психологии, обсуждали  харак-
тер кое-кого из знакомых, - с откровенным цинизмом заявил ей отец.
   При этих словах в зеленых глазах Лавинии вспыхнула холодная  насторо-
женность. И Кэсси почему-то вдруг пожалела Луиджи.  В  нынешних  обстоя-
тельствах ему досталась весьма жалкая роль. Непонятно, зачем  он  вообще
нужен Лавинии, ну разве только по самой банальной и  очевидной  причине.
Кэсси снова передернуло от отвращения, после чего нужные слова пришли  к
ней сами собой. И она долго говорила  о  Джордане,  чувствуя  молчаливую
поддержку отца, который, к ее большому облегчению и еще большему удивле-
нию, тоже читал его книги.


   ГЛАВА 4

   Когда Кэсси вошла в гостиницу, где поселился Джордан, и огляделась по
сторонам, она снова, в который раз с благодарным чувством подумала о его
предусмотрительности. Как и следовало ожидать, ее мать очень  удивилась,
что Джордан решил остановиться в гостинице, а не в их доме,  но  он  без
труда отмел ее подозрения.
   - Этот день принадлежит Кэсси, и это ее дом, - сказал он,  с  улыбкой
глядя на Кэсси, которая волей-неволей вновь очутилась  в  его  объятиях,
едва он опять ступил на порог. - Вы ведь не часто видитесь друг  с  дру-
гом. Это даст вам возможность спокойно обсудить все без меня. Она сможет
без помех рассказать, какой я хороший.
   Эта тонкая шпилька, как заметила Кэсси, не слишком понравилась ее ма-
тери, но Лавиния с заученно страдальческой улыбкой сделала вид, будто ее
это ничуть не задело. Луиджи был  очень  внимателен  и  бросал  сердитые
взгляды на Джордана, спокойно обнимавшего одной рукой  Кэсси,  а  она  -
очень к месту! - то и дело краснела под устремленными на них обоих прис-
тальными взглядами.
   Однако здесь все было  как-то  иначе.  Гостиница  оказалась  довольно
большой. К тому же она пользовалась немалой популярностью,  особенно  по
пятницам, когда устраивались танцевальные вечера. Джордан заказал столик
в глубине зала и усадил Кэсси прямо у стены, а сам сел рядом,  отгородив
ее от Луиджи и от матери. Отец оказался прямо напротив. Все было  проду-
мано и проделано с такой тщательностью и так ловко, что, если бы не вне-
запное и совершенно необъяснимое озарение, Кэсси никогда бы ни о чем  не
догадалась. Больше никому из присутствующих, видимо, и в голову не приш-
ло, что их расположили в соответствии с определенным замыслом, как фигу-
ры на шахматной доске.
   За ужином Джордан почти никому не давал слова сказать,  и  Кэсси  уже
самонадеянно решила, что все позади, как вдруг Луиджи пригласил  ее  по-
танцевать.
   - О, ноя... - Кэсси почувствовала, что ее охватывает  паника,  и  тут
же, словно только этого и ждала, вмешалась ее мать.
   - Ну же, Кассандра! - насмешливо протянула она. - Ты ведь не  собира-
ешься просидеть весь вечер в этом углу? Вы так мило танцевали с Луиджи в
тот раз, когда ты приезжала домой на летние каникулы. Помнишь? Потанцуй-
те, как в старые времена.
   Да. Тогда-то он и сказал ей, что уезжает с ее матерью в  Нью-Йорк.  И
именно в тот раз он попросил ее подождать, не лишать его  такого  шанса.
Они танцевали всего один раз, после чего глаза Луиджи не видели  никого,
кроме Лавинии. Джордан отодвинул стул, и, выскользнув из-за стола, Кэсси
вдруг почувствовала, что прошлое вновь завладевает ею.
   Потребовалось немалое хладнокровие, чтобы не выдать себя,  очутившись
в объятиях Луиджи, и Кэсси была почти уверена,  что  он  это  знает.  Он
крепче прижал ее к себе, и на миг Кэсси снова очутилась  в  том,  теперь
уже неправдоподобно далеком времени: счастливая, уверенная в себе, отда-
ющаяся этим томным черным глазам. Ей  казалось,  однажды  она  уже  была
здесь, танцевала в этом самом зале, она помнит, как обнимали ее эти руки
и как наблюдала за ними ее мать.
   Она вся напряглась и резко отстранилась от него,  ожидая  прочесть  в
его глазах веселую усмешку.
   - Не успела ты приехать и войти в гостиную, как я увидел, что ты  ни-
чего не забыла, - тихо сказал он. - Когда следом за тобой вошел он, я не
поверил своим глазам. Ведь мы предназначены друг для друга, сага,  и  ты
это знаешь. Зачем же ты все это делаешь?
   - Мне кажется, ты пьян, - холодно бросила Кэсси. - Я обручена с Джор-
даном, что же касается наших с тобой отношений, я просто не  понимаю,  о
чем ты говоришь. Все это осталось в далеком прошлом, я тогда была  очень
юной и глупой. Ты был старше и мог внушить мне все что угодно. Теперь  я
уже взрослая, пойми!
   - Мы с ним ровесники, - улыбнулся Луиджи, явно не веря ее словам.  До
чего же самоуверен! Раньше Кэсси этого не замечала. - Он тебе  не  пара,
cam. Настолько не пара, что у меня  зародились  подозрения.  Неужели  ты
вправду обручена с этим человеком, у которого такие холодные глаза,  как
ледяные озера?
   И вовсе не холодные! Когда Джордан смеялся, его глаза искрились  теп-
лом и делали его неотразимо обаятельным. Внезапно все это стало для  нее
настолько очевидно, что Кэсси поняла: былая власть Луиджи над ней отошла
в прошлое. Ее тревоги и страхи не более чем сентиментальная чепуха. Сей-
час он просто раздражал ее, особенно когда  заговаривал  о  Джордане.  К
своему изумлению, она вдруг сообразила, что знает Джордана намного  луч-
ше, чем Луиджи. В сущности, она и раньше не знала о Луиджи совсем  ниче-
го, а теперь он стал для нее совершенно чужим и только вызывал раздраже-
ние.
   Она высвободилась из его объятий и направилась к столу. Луиджи  поне-
воле последовал ее примеру. Джордан наблюдал за ними с бесстрастной  ми-
ной, Кэсси даже забеспокоилась - вдруг он не  одобрит  демонстративности
ее поведения.
   - Что ж вы так мало потанцевали, дорогая? - недобро рассмеялась Лави-
ния. - Может быть, ты устала?
   - Нет, просто не люблю, когда мне наступают на ноги! - сердито  заме-
тила Кэсси, собираясь сесть на свое место, но Джордан остановил ее.
   - Пошли, - спокойно сказал он, - попробуем поднять твое настроение.
   Кэсси была застигнута врасплох и, прежде чем придумала повод для  от-
каза, снова очутилась на танцевальной площадке.
   - Что произошло? - быстро спросил Джордан. - Все  было  нормально,  а
потом вы вдруг резко отстранились друг от друга и тут же опять продолжи-
ли танец. Со стороны это выглядело довольно странно.
   - Я и не знала, что у нас такая заинтересованная аудитория! -  огрыз-
нулась Кэсси. - Просто я хотела поскорее от него избавиться.
   - Чтобы вконец не растаять? - язвительно полюбопытствовал Рис.  Кэсси
вспыхнула от злости и, резко вздернув подбородок, посмотрела ему в лицо,
тут же в который раз удивившись, что даже на  высоких  каблуках  достает
ему лишь до подбородка.
   - Вас это не касается! - отрубила она, уязвленная его насмешливым то-
ном. Она только что мысленно защищала его, а он!..
   - Тогда, может быть, раскроем им наш секрет? - холодно спросил он.  -
Подойдем к ним, швырнем кольцо на стол и  воскликнем:  "Первое  апреля!"
Зачем продолжать эту игру, если мы с вами не заодно?
   - Просто вы рассердили меня. - Кэсси быстро взяла себя в руки,  испу-
гавшись его угрозы. - Вы прямо-таки заставляете меня говорить то, о  чем
я вовсе не собиралась упоминать. А на Луиджи я разозлилась,  потому  что
он нам не верит.
   - Что именно он сказал? - деловито спросил Джордан,  и  снова  в  ней
вспыхнули злость и раздражение на этого властного, сдержанного человека,
которого, по всей видимости, невозможно застать врасплох.
   - Он сказал, что не верит в нашу помолвку! - сердито бросила  она.  -
Догадываюсь, что для вас, привыкшего к полной приключений жизни, все это
скучно, но мне очень трудно изображать беззаботное равнодушие,  когда  я
слышу такие слова. Лишь отец, по-моему, клюнул на эту удочку. Те же двое
не верят нам ни на йоту. Скорее всего, сейчас они наблюдают, как мы ссо-
римся, и посмеиваются над этим фарсом.
   - Выпустили пар? - спокойно спросил Джордан. Невозмутимость, с  какой
он произнес эти слова, заставила Кэсси с изумлением взглянуть на него. -
Если да, то мы сейчас постараемся их  переубедить.  Однако  предупреждаю
вас, Кассандра, мне надоело играть сразу две роли. Или  вы  подыгрываете
мне, или мы заканчиваем наш спектакль!
   Он привлек ее к себе, прижав теснее, чем вот только  что  Луиджи,  и,
если сидящие за столом считали, что наблюдают за их  ссорой,  теперь  им
ясно дали понять, что размолвка закончилась. Джордан погладил ее по  во-
лосам и ласково притянул ее голову к себе на грудь. Кэсси  включилась  в
игру, ощущая на себе их любопытные, оценивающие взгляды. Ей  нужно  лишь
полностью довериться Джордану.
   Он расстегнул пиджак и положил ее руку себе на грудь, чтобы  она  по-
чувствовала, как бьется его сердце. Кэсси торопливо подняла к нему лицо,
и его губы нежно коснулись ее щеки.
   - Прошу вас, не отодвигайтесь, Кэсси, милая, - прошептал  он,  и  она
повиновалась, чувствуя, как коленки дрожат от волнения, и сознавая,  что
с ней творится что-то странное.
   - Почему вы так сказали? - сдавленным голосом спросила  она,  уткнув-
шись ему в плечо.
   - Я где-то читал, что ваша мать умеет читать по губам, - спрятав лицо
в ее волосах, пробормотал он, явно посмеиваясь над забавностью ситуации.
- Среди актеров это не такая уж редкость. Я хочу играть наверняка.
   - Я очень сожалею обо всем этом,  -  призналась  Кэсси  с  судорожным
вздохом, выдавшим, несмотря на все усилия, ее волнение. - Я понимаю,  вы
сделали намного больше, чем полагалось по роли. Сама-то я без конца  па-
никую. Ужас, ведь то же самое мне предстоит в вашем доме!
   - Там будет по-другому, Кэсси, - шепнул он. - Мои родители только об-
радуются и охотно всему поверят. Я прекрасно понимаю, почему  вы  прежде
были в таком жутком состоянии. Если не считать вашего отца, который, су-
дя по искре удовлетворения в его глазах, полностью на вашей стороне, ос-
тальные настроены весьма враждебно.
   - Для меня это не новость, - вздохнула Кэсси. - Я всегда должна  была
следить за каждым своим шагом и всегда знала, что мать считает меня лишь
обузой. Дочь для актрисы - постоянное напоминание о возрасте. Люди начи-
нают сравнивать, высчитывать годы. Удивительно, как она вообще не отрек-
лась от меня.
   - Бедная малышка, - ласково сказал Джордан, но Кэсси услышала  в  его
голосе насмешливые нотки и, подняв голову, опалила его гневным взглядом.
   - Мне жалости не надо! - резко бросила она, и  Джордан  почувствовал,
как напряглось ее тело. - Извините, я случайно забыла на миг, кто вы  на
самом деле.
   - Они-то действительно заинтересуются моей персоной, если  вы  будете
постоянно фыркать на меня, - усмехнувшись, заверил Джордан. - Вы умудри-
лись снова свести на нет все мои усилия. Придется опять начинать  все  с
нуля.
   По ее щеке к губам скользнули губы Джордана, и Кэсси подчинилась  его
игре. Он не намерен попусту повторять свои угрозы, это ясно. Она подняла
голову навстречу поцелуй, и Джордан, притянув ее к себе, прижался  к  ее
губам. На сей раз она не сопротивлялась, стремясь не выйти  из  роли,  и
только удивилась, что делает это безо всякого усилия над собой.
   Внезапно его поцелуй стал более требовательным и страстным,  и  Кэсси
всем существом невольно  откликнулась  на  зов  неожиданно  вспыхнувшего
чувства, губы сами собой приоткрылись ему навстречу. Она  была  охвачена
жарким огнем, прекрасным и одновременно пугающе мощным, а Джордан тут же
воспользовался ее минутной слабостью, и его язык  молнией  обжег  нежную
тайну ее рта. Он перестал делать вид, что танцует, и целиком отдался по-
целую.
   Наконец Кэсси очнулась, почувствовав, что он  неохотно  оторвался  от
нее; музыка тем временем умолкла, и множество любопытных глаз с  интере-
сом наблюдали за ними. Она залилась краской, и Джордан повел ее к столу,
крепко обхватив за талию.
   - Если уж это их не убедит, то не убедит ничто, - вполголоса  пробор-
мотал он.
   Он отпустил Кэсси и взял ее дрожащую руку в свою, ободряюще  поглажи-
вая большим пальцем ее запястье.
   - Продолжайте смотреть на меня так, как сейчас, - прошептал он, когда
они были уже почти у стола. - Это именно то, что нужно.  Теперь  я  могу
простить вам предыдущие оплошности.
   Как ему удается быть таким спокойным, было выше  ее  разумения.  Если
она сейчас же не сядет, то просто рухнет без сил у его ног.
   - Боже мой, Джордан! - в изумлении воскликнула Лавиния, стараясь  за-
маскировать смехом неодобрение. - Чувствую, для  вас  небезопасно  оста-
ваться наедине с моей дочерью.
   - Ну что ж, - небрежно бросил Джордан, с едва уловимой насмешкой гла-
дя на нее. - Кэсси стоит на пороге новой жизни, так что ваша власть  уже
не та, что раньше. - Своими сильными пальцами он  прижал  руку  Кэсси  к
столу, повернув ее так, чтобы сверкающий камень был виден во всей  своей
красе. - Мое кольцо! И Кэсси теперь тоже моя, Лавиния. Я не привык ниче-
го уступать. И Кэсси тоже никогда не уступлю.
   Его решительный тон не на шутку встревожил Кэсси. Зачем так переигры-
вать? Ведь через некоторое время их "помолвка" прикажет долго жить!  Что
тогда? Лавиния же просто умрет со смеху!
   Она в панике посмотрела на Джордана и прочла в цепком,  гипнотическом
взгляде какоето странное выражение, меж тем его губы сперва  дрогнули  в
откровенно насмешливой улыбке, а потом нежно и властно коснулись ее рта.
Хорошо все-таки, что он остановился в гостинице. Еще несколько  подобных
высказываний, и оба они окажутся в такой ловушке, что их помолвка  затя-
нется на годы!
   На следующий день, когда они отправились в Суррей, к родителям  Джор-
дана, Кэсси чувствовала себя совершенно разбитой. Она была  как  выжатый
лимон и знала это. Окинув ее быстрым взглядом, Джордан  тотчас  заметил,
как она бледна и измучена, но промолчал. Кэсси была ему за это благодар-
на. В словах она не нуждалась. Их сказано уже слишком много.
   Предыдущий вечер сложился для нее на редкость удачно. Джордан будто и
не хотел их всех отпускать. Он непринужденно беседовал с ее отцом,  тан-
цевал с матерью и дал Кэсси возможность стряхнуть с себя напряжение. Од-
нако нынешним утром все вернулось на круги своя.
   Луиджи ходил за ней как привязанный, с выражением отчаяния на лице  и
то и дело заводил речь о помолвке. Когда ему наконец удалось застать  ее
одну, он тут же бесцеремонно заключил ее в объятия.
   - Я не могу позволить тебе уйти из моей жизни, Кэсси! - с жаром начал
он. - Вчера я все время ждал случая попросить тебя выйти за меня замуж и
вернуться вместе с нами в НьюЙорк.
   - Ты в своем уме? - воскликнула Кэсси, и в тот же миг ее  захлестнули
радость и облегчение оттого, что слова Луиджи не вызвали в ее сердце  ни
малейшего отклика. - Уже четыре года ты живешь с моей матерью!  За  кого
же ты меня принимаешь, за наивную идиотку?  Мне  теперь  совершенно  все
равно, как ты и что ты. Постарайся уяснить себе простую вещь: я  помолв-
лена и очень счастлива. И немедленно прекрати эти разговоры.
   - Не могу! С этим человеком ты стала жесткой и упрямой, но  для  меня
это не имеет значения. Останься здесь, а он пусть уезжает. Верни ему это
до нелепости дорогое кольцо!
   Кэсси и Сама считала это кольцо неуместно  дорогим,  однако,  услыхав
это от Луиджи, просто рассвирепела. Да как он смеет! Его это  совершенно
не касается! Для нее он никто, чужак, а вот Джордан... Джордан... Неожи-
данно она поймала себя на том, что ею завладели доселе неведомые и непо-
нятные чувства. Человек, вызывавший у нее досаду и раздражение,  сделав-
ший ее жизнь невыносимой, за эти три дня стал для нее воплощением надеж-
ности и силы, с ним она делила свои тайные страхи и надежды, к нему  она
могла обращаться за помощью. Все это настолько поразило Кэсси,  что  она
замолчала, а Луиджи ошибочно принял ее внезапное молчание за нечто  сов-
сем иное.
   - Carol - Он вновь притянул ее к себе, но лишь на секунду. Кэсси выр-
валась с таким яростным отвращением, что ему только и оставалось ретиро-
ваться, тем более что в этот миг в комнату вошла ее мать.
   - Люди, склонные переоценивать свои возможности,  навлекают  на  себя
большие неприятности, - как бы  предупреждая  Кэсси,  заметила  Лавиния,
пристально вглядываясь своими зелеными глазами в ее растерянное лицо.  -
Угомонись, Кассандра! Тебе не под силу справиться даже с никчемным  сла-
баком Луиджи. Что же говорить о таком человеке, как Джордан Рис!
   - Наши с Джорданом дела тебя совершенно не касаются, - отрезала  Кэс-
си. Она и думать забыла о своих страхах, о тревоге, целиком  поглощенная
размышлениями о внезапной и загадочной перемене в ее отношении к Джорда-
ну.



 


ДАЛЕЕ >>

Переход на страницу:  [1] [2] [3]

Страница:  [1]