Земля и Вселенная - электронная библиотека
Переход на главную
Жанр, рубрика: Земля и Вселенная

Ермаков Олег Владимирович.  
  Планета Любовь. Основы Единой теории Поля


Переход на страницу:  [1]  [2]  [3]  [4]  [5]  [6]  [7]  [8]  [9]  [10]  [11]  [12]  [13]  [14]  [15]  [16]  [17]  [18]  [19]  [20]  [21]  [22]  [23]  [24]  [25]

Страница:  [7]



Электронная почта автора: hermakouti@ukr.net

Личный сайт автора: www.ivens61.narod.ru

Телефоны в Киеве: 
+ 38 (095) 836-42-41,
+ 38 (044) 533-12-20,
+ 38 (050) 877-10-47,
+ 38 (044) 222-65-38


 

…этот атман в моем сердце меньше, чем зернышко риса, чем зерно ячменя, чем горчичное семя, чем семя проса, чем ядро семени проса. Этот мой атман в моем сердце больше, чем земля, больше, чем воздушное пространство, больше, чем небо, больше, чем все эти миры. // Все свершающий, все желающий, все обоняющий, все вкушающий, объемлющий этот мир, без речи, без забот — это мой атман в моем сердце, это — Брахман. В него войду я, уйдя из этого мира. Для того, кто [верит] в это, не остается [уже] сомнений.

        

Чхандогья-упанишада, III, 14, 3-4

 

Широта и глубина сердца беспредельны.

В сердце есть место для всего.

 

Ямамото Цунэтомо

 

                             I

 

М

ир, в котором живем мы, достоин восхищения. Пиршество форм, буйство красок, несметный хор звезд — все поет хвалу Богу, явившему к жизни столь дивный цветник, полный Божьей Любовью и Разумом.

Гармония — крылья нам, радость дарящие. Но сколь неравно жалуют Небеса ею человека взрослого и малое дитя!

            Взрослый ловит ее словом: Огнь — рукавицей, хранящей от жара. Брать так — Огнь не ведать: жар — он.

Малыш чужд слов. Он внемлет Гармонии душой нагою: Огню — огнем. Брать так — знать Огнь без помех как Себя самое.

Красоты жаждет взрослый, как путник воды в зной, идя к ней по отзвукам, слухам; награда ему есть мираж — не она. Невинное дитя, не взыскуя сторонней подмоги, находится в лучшем положении: оно держит Красоту в своих руках. Злато Духа из горних глубин льется прямо в ребячьи ладошки. Огнь сей не страшит их: Он сам есть Дитя1. Меж детей красивейший — любой: укажите, и не ошибетесь.

 

Куда уходит Красота, когда дети вырастают?

Почему глаза взрослых столь тýсклы, откуда их пепел и хлад?

Разве мир перестал быть собой? Или, может, то мы перестали?

Какой сок теряют сердца, прежде чем зачерстветь?

 

Тьмы сердец, утеряв Красоту, стучат тяжко и глухо: страшна пустота сия! Всякое сердце зовет прошлый Свет, живо лишь сей пропажею. Всякое грезит купаньем в Огне.

Вырастают наши дети. Мы не хотим, чтобы они росли для печали. Мы в большинстве своем осуждаем вражду и насилие. Но мир полон того и другого, и не наша ль вина, что он таков? С каждым уходящим днем наши дети не просто становятся старше — в мир этот врастают они, как корнями в грунт древо. Пороки мира становятся их пороками. Мирская грязь пятнает их душу. Пролитая кем-то кровь обагряет их руки. Хотим мы того или нет, процесс взросления заключается в этом. Внедренье в кремнистый грунт зла для души целомудренной, каков ребенок, являет духовную смерть. С тем, задача его — вдаль плывя от рожденья, хранить первородство в сем мире. Не он наш Исток! Дух — Отчизна нетленная наша и Жизнь; в неé дóлжно врастать нам, растущим, — в плотú (дом сей х|руп|кий — да любим2) Ее зря как бренного Корень и Суть.

    II

 

  1.  Человек, учит Мудрость, — душа, искра Божья. Отчизна души — горня Высь, Дух. От|сел|ь Его волей частицы Его — огнь Огня, сердцá сущи — спадают в телесную те|м|ень, пронзая слои ее и облекаясь один за другим в них. Костер иск|р сих, Дух шлет их в черную прорву материи иск|ать-обресть свой единственный о|пыт — познанья того, что противно Ему как Св|обод|е, Огню3. «Иск» — Икс, X, Десять: Мир (ибо Десять — число его), в бренных, неверных очах переменчивый. Миром, С|тез|ей, Телом тел (число десять — деха|да (греч.); санскр. дéха — тело), идем мы, взыскуя Творца — сущих Цель, перемен горню Т|вер|дь. Ис|к|раиз-к-Ра: уход из Творца и воз|в|Ра|т к Нему, ход, кольцевой как Мир Божий, Река, что из Бога и в Бога течет, Им ци|клич|ная; души — и|дущи Путем сим святым, как не|сом рекой плот.

  2.  Звездный рой жарких искр, Индры4 капль, от Сат|урн|овой сферы л|у|ч|и|ст|о|й5 спадает дождем, пыл|ью тонкою (pa|l|in|ē — греч.) в бренья круг мрачный (сir|cul|us vit|io|sus — порочный круг (лат.)), что Сан|сар|ой, «змеёй Солнца» кличут, чей ге|н|и|й и лон  — тьмы Солнце Лун|а, урнSat, Бога в ней, центр же — мир сей: Земля, очаг Духа6 (англ.  lar|ge — большой: Ге|я-лар|ь). Бог в Луне, в Земле Дух — Бог един, льющий дождь Свой к Себе, скрыту тленья корой (тлеет — Огнь в тайне глаз) — от Себя же. Так Он, Огнь-Сред|ина, серд|цами пыл|ает-пыл|ит (ведь пыл — пыль) на о|к|ра|ину, пе|р|и|ф|ер|ию («несущую огнь»: от греч. p|er, pir — огнь; f|ero — несу): Вечность — в бренье, тюрьму душ. Центр — Глубь, края — риф|ы. Пси|хея, душа — суть пси-Гея, огонь для Зем|ли-Ка|з|е|м|ат|а: Пси Ψ, пти|ца горня (S = T) для сей к|лет|ки, «я»-жертва (ya|i — жертвовать (санскр.))а-тма, «парная тьме», полу-Два, Ноль в нуле, Мира лик как c|куль|пту|ры Творца, тьмой к|о|пти|м|ый. Душа, птицао|птика, очи-крылá. Англ. bir|d — птица; рожденье, начало — англ. bir|th; день рож|день|я, birth|day — птичий день, день души (d = th; D|eus = Th|eos, Бог). Камнь пр|об|ный душ — Апо|кáли|псис; ст|ран|ник в пути — од|ино|к|ая птица: душа как О|д|но. Се|п|таCемь, Жизнь как Оптим|ум: Малость в сердцах, ле|пта (греч.), ca|p|ta|in тел Sa|p|ta|n (Семь те же — санскр.), кор|мчи|й их, в искре Мир-Ле|пота, в нем — Бог, Пта|х (как А|мон|а зовут), душ, птах Чьих, труд в сем мире — ше|п|та|ть как Любовь и ро|пта|ть как Вражда. Тьма, душ Суть — Песнь, пет|ь кою они не престанут; жил ею Еги|пет, Тьмы дом. Полет — дýш ле|к|ар|ь, суть их: ле|таю — психею лечу, ведь А|пте|ка нам — Высь, в коей тает-таúт|ся душа, от Тьмы Тьма, от Воды, Девы (пар|фе|н|ос — греч.) вода пар|тен|огенна: «пар» — «пир», Огонь-Тьма, бренных Тен|ь как теней его. «Пти» — «пит» — пиит: птица, коей пить — петь: стих — песнь, суть наша в|одна|я; поэт — поет, Тьмой поúт|ся; поэз|ья — поес|ть; Душ Суть, Тьма — Птица птиц Сва: Мать, Неба-Сва|р (санскр.) центр-объятель. Мо|лит|ва — пет|и|ция к Богу; per|pet|uum mo|bil|e — Мир, душ мо|тор. Куп|ол, Неба с|водкап|ал-купáл: до|ж|ди|т|ь — Выси труд; Купалы праздник — н|очь душ, капль наг|их-жар|ких как Шар-Мир, Суть их, Гл|убь гол|ая. Купол — ко|пал: тьму торил: Высью — Дол, Водой камнь как пер|стоо|гнев|ым. Bor|n, родиться (англ.) — bur|n, вспыхнуть: в яви Огонь — Бур, очей тьму торящ (O = U); бур|но — жарко, с огнем; искрен тот, кто души нагой явь: искра-суть, в капле Дож|дь. От те|мни|цы, Земли зря в Огнь горний, дождь сей — из Луны, где все сферы надлунны — Мир, Глубь как О|дно, в Луне Солнце ее, Глубь чья — Бог, Ра|дост|ь-Ра, Кою дó|лж|но до|ст|ичь: Два в Одном как В|селен|ная Божья в Сел|ен|е, Луне, лоне ей. «Сел|ь»  с Эль, Богом (Эль, Аль — Он), при Нем, как Оси, Колесом. Се|лить — лить Воду, Глубь-Тьму. Селен|ье любое по сути — Луна: Хор единый. Бог-Мир, Глубь — Мо|н|ет|а, Nu|mis|ma (лат.): голая Суть-Нега|тив, Мон|о-НетТайна бренным очам, Тьма-Одно, чей ор|ел Бог, а решка — Мир, Т|решка, Ма|т|решка сфер сущих: ведь Мир — Три. Глубь есть Суть-Я, Ноу|мен: внешних очей ну|ль как Тайна, что им не нужна, в бренном знаньи ф|ан|т|ом, з|вук пустой. О том сказано:

 

Ноумен, нумен (от греч. nou|men|on — постигаемое):

 

«1. Умопостигаемое в противоположность фено|мен|у, т.е. постигаемому чувствами; термин впервые употреблен Платоном.

2. Объект мысли, разума, интеллигибельный предмет, напр. у неоплатоников. Согласно кантовской критике разума, Н. относится только к сфере мысли, но не к объективной действительности. Это понятие без предмета: Н. представляет собой нечто только мысленное, с материальной же стороны он ничто; Н. – голая идея, которой не соответствует никакой предмет (негативный ноумен). В практической философии (этике) Кант придает большое значение позитивному ноумену, которому присуще уже не эмпирическое созерцание, а созерцание иной формы, напр. нравственное. Противоположность ноумена – феномен.

3. Философское понятие, введенное в неоплатонизме для обозначения мира умопостигаемых сущностей. Понятие Н., которое использовалось в средневековой философии, получило наибольшую известность благодаря трансцендентальному идеализму Канта, использовавшему понятие Н. для обозначения сферы, выходящей за пределы чувственного опыта. Традиционная взаимосвязь сущности и явления заменяется у Канта жестким противопоставлением сферы явлений обыденного и научного опыта (феномен) непознаваемому миру «вещи-в-себе» (Н.). Если первый подчиняется законам природного детерминизма и может быть познан средствами эмпирического познания, то второй находится за пределами чувственного опыта и является предметом абстрактных спекуляций разума, лишенных содержания. Мир Н., не подчиняющийся законам физического детерминизма, является невидимым двойником как субъекта, так и объекта, а также пристанищем внеопытных понятий, таких как Бог, свобода, вера. Понятие Н., по Канту, призвано ограничить возможности применения научного разума и тем самым сохранить пространство свободы для религии и морали. Понятие Н., выражавшее идеологию раннего протестантизма [здесь извращение причинности: не понятие это выразило данную идеологию, но, напротив, идеология эта послужила выражением сего понятия — Авт.], было подвергнуто резкой критике последующими философами как источник противоречий кантовской системы.

4. Термин, означающий в противоположность феномену постигаемую только умом (умопостигаемую) сущность. Платон, впервые применивший этот термин (в диалоге «Тимей»), понимал под Н. реальность, как она существует сама по себе, и предмет умозрительного знания. У Канта Н. рассматривается в двух значениях. Как отрицательное, проблематическое понятие (в «Критике чистого разума») Н. – это предмет рассудка, интеллектуальной интуиции. В «Критике практического разума» Кант указывает на возможность положительного понятия о Н. как предмете внечувственного созерцания. Н. в этом смысле недоступен человеку, т. к. созерцания последнего, по Канту, могут быть только чувственными».

5. Термин, широко распространённый в философии средневековья и нового времени, обозначающий нечто умопостигаемое в противоположность феномену, данному в опыте и постигаемому чувствами.

6. «Начинка феномена»; содержание явления, события, его сущность, постигаемая прежде всего умом, т. е. принадлежащая ментальному плану».

 

Определения, взятые из современных словарей; курсив наш

 

Из сего трудно зрить: нумен — суть, с|к|рыта внешнему оку как глубь его (с тем — не на|чин|ка, чин|имость с|на|руж|и), феномен — второе за ним как облатка на сути. Глубь, Суть — то, что дóлжно искать нам как Сердце свое. Сердце истинно знать — Сердцем стать как бес|при|мес|но Жизнью самóй; постиженья умом есть Пред|мет один — Сердце, Ума Суть и Корень, как Мира Суть — Бог, Сто|лп его. Нумен — То, Бог за гранью Сего как Я наше, искать кое — С|еб|Я ст|Я|жать: «Я есть То» Вед (речéние «Се — Человек» о Христе — суть «Се — Бог»: Бог — Сýть наша; санскр. пий|я — возлюбленный: тот, кого пьем мы как Я: Суть — Вода). Только в «Р|е|р|их|овской эн|цик|л|о|п|е|д|ии» про нумен сказано верно, что он есть «истинная сущность (прототип), вне иллюзий Майи, которую можно постичь лишь умом; тогда как феномены воспринимаются чувствами и не являются истинным». Рек же Хай|ям, певец Глуби, Вина («хай» — «гей», Гея: Земля, Глубь как Мать):

 

Все, что видим мы — видимость только одна,

Далеко от поверхности моря до дна.

Полагай несущественным явное в мире,

Ибо тайная сущность вещей — не видна.

                                                             

Ноу|мен, Нумен — Ну-мéн, Луна голая, Ню: «м|ен» — Луна, Мен|а-Глубь как фен|о|мен|а Суть: Тьма — тьмы; Двоицы, тен|и — Ноль, Огнь. Щел|ь в него — Очи видящи горни: Сел|ена как Глуби согласный покров. Глубь — Мать, Мат|риц|а наша, Ца|р|иц|а: как телу — Глава, древу — Корень, санскр. мý|ла, Сен|ь-Сен|с; быть в при|ма|т|е — при Мат|ери быть как царице царей, Сердце сущих умов. Так царит Ум, пред Сердцем склонясь как слуга. Очам горним, сердечным, Глубь — Явь; дольним, бренным — От|сут|ствие, Без, The|os Втайне: Тhe Bes|t, Лучший Мир, в очей двойке — Жена, Му|ж|у парна как Сердце Уму (безs|e|n (эспер.; лат. si|n|e, фр. sen|s, ит. sen|za, исп. sin, польск. sem): Сень-Тьма, Жизнь-Семь (M = N); se = если (эспер.; ит. se, порт. se, лат. si, фр. si, исп. si): У|с|лов|ье, Причина-Тьма та ж). Корня явь сего — слова латинские: женщинаmul|i|er (с тем — и fe|min|a); ма|с|саmul|ierummassa та ж); караmul|ta; ревнивецae|mul|us; рецептfor|mul|a; батарея — accu|mul|atorium; штрафоватьmul|t|ar|e; э|мул|ьсияe|mul|s|io; толчок к чему-либо — сти|мул; из|об|ра|ж|ать, имитироватьsi|mu|l|ar|e; хит|рец, лице|мерsi|mu|l|a|t|or; злопамятностьsi|mul|ta|s: па|мять — Мать; г|лад|ить (= ка|сат|ься), ласкать, услаждатьmul|cēr|e, b|lan|dir|i, i|o|r, it|us mul|si, mul|sum, os|cu|l|ar|i; го|р|аз|до, значительноmul|to; разнообразныйmul|ti|mo|du|s var|ius: С|вар|га, мир горний — Мать); м|ног|о — mul|tae; увеличивать, у|м|нож|атьcu|mu|l|ar|e, mul|ti|p|lic|ar|e; раб — fa|mul|usser|vus); холмtu|mul|us. Получерный — му|л|ат: лат|ка Тьмы, тень ее; натереть Путем ноги — на|мул|ити (укр.): Цель и Путь — Тьма одна, Корнь един. Тьма, То — Навь; Свет, не-Тьма, Это — Правь, закон Яви как жизни в ней. Учит Влескнига (бег Тайны из Сен|и ее в бренный свет, что явил И|з|ен|бек):

 

Ибо что положено Дажьбогом в Прави, нам неведомо. А поскольку битва эта протекает в яви, которая творит жизнь нашу, а если мы отойдём — будет смерть. Явь — это текущее, то, что сотворено Правью. Навь же — после неё, и до неё есть Навь. А в Прави есть Явь.

 

Перевод А.И. Асова

 

Нав|ь — Любовь, чьей изнанкой есть Не|на|ви|с|ть, тьма при Тьме сей, Два сер|д|и|т|ы, дит|я Ноля, под Высью Дол как дыра от Нее. Любовь — царствует, Глубью-Селен|ой силен человек, без Нее — слаб, лишенный Любви; с|лаб — «с Лав»: с Силой — отсутствье ее, от Любви пустота. Управлять — nav|em; инициатива — nav|itas; трудолюбивый, у|серд|ный и р|ев|нос|тный — nav|us. Ехать, путь тор|ить — nav|i, in nav|i: в Воде, коя Мир — нав|и|га|т|ор|у. Трусливость бездействье лень, малодушье — ig|na|v|ia: сердце под иг|ом ума, Тьма под тьмою; нав|аливать, нагружать nav|em: Тьма — Тяжесть, Груз. Г|л|уб|ь — Г|л|ав|а всему, лунна Эс|сен|ция (ex (лат., англ.) — из-, без-, не-, пре-; ex|cellen|t — пр|ев|осходный; -се высокое достоинство; ~cy превосходительство (титул); ex|cel|s|i|o|r — высший), Закон сам себя: самовольный — vo|lun|tar|ies, con|tu|max (лат.); Gott’овность, у|серд|ье, тен|ден|ция, желание, завещание, разрешение, расположение — vo|lun|tas: Корнь во Лун|е. Луна-Глубь — Голова на плечах наших: Вечность на бреньи, Корнь-Высь. Сгинуть нам — обезглавиться как от Луны отпасть, Мать расколоть как ее в очах. Сказано:

 

Стараясь за что-нибудь ухватиться, Берлиоз упал навзничь, несильно ударившись затылком о булыжник, и успел увидеть в высоте, но справа или слева — он уже не сообразил, — позлащенную луну. (…) Вожатая рванула электрический тормоз, вагон сел носом в землю, после этого мгновенно подпрыгнул, и с грохотом и звоном из окон полетели стекла. Тут в мозгу у Берлиоза кто-то отчаянно крикнул — «Неужели?..» Еще раз, и в последний раз, мелькнула луна [повтор — Божий перст — Авт.], но уже разваливаясь на куски, и затем стало темно. // Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет. Скатившись с этого откоса, он запрыгал по булыжникам мостовой. // Это была отрезанная голова Берлиоза.

 

Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита (курсив наш)

 

Причина, Мать — первый мо|мен|т и последний: так — здесь. Луна в кнúге BullgаCow’а — царь как в романе о Тьме, кою славит Бык, Bull как Сын Мать. М на мáстера шап|ке — Мать Moon, Sap|t`an, Cемь, Жизнь всего: Ма|стер первый — Она, Мастер-Mother, горд кем пред Без|дом|ным муж, в Да|м|е живущий: Причиной гордиться — коры|сти не знать как коры, ведать Суть пред иным. Голова, Глубь — Оплот, Нос, мир сущий несущий: не сущий для бренья-Ума, сущий Вечности, Сердцу, каким и есть сам. Нос — Опора-Вверху: Глубь — Высь (Под|ъ|емSPusк: Глубью питанье как Пищей. Ем|еля, на печке лежавший у|пор|но — «ем Эля»: Тьму-Бога, Жар); к Нос|у сему, П|лит|е горней — колонн расширенье дворца царя Ми|н|ос|а (Мин-Нос — Луна, Столп наш) Крита, земли лунной, в К|нос|се (илл.).

 

 

 

     

 

 

 

С тем, Лу|на, Глубь — главы нашей царь, Мозг ее, и главой мы — Лу|на: Г|ЛУ|бь с облаткой НА ней, ЛЮ|бо|вь-НА|ст, Сердце-Ум (рек П|латон|ов: Луна есть «сплошной и чудовищный мозг»), — что в нас тайно, а явно в Гостях, луноглавых с Луны, а верней — из нее. Не облатка сосуд Глуби — Глубь Со|суд ей: части — Полность как Сердце Уму, Суду Милость; так телу сосуд — душа в нем, что вмещает его из|ну|т|ри. Мозг (укр. мó|з|ок, мос-сóк) — «моск»: Мать, сущего Сок, Глубь-Жена, Мас|к|а Бога, град коей есть Mósc|ow, Москва; Моск иль Мó|с|ох, шестой сын Иа|фета, Ноя внук — пращур Славян: Моско|вит|ов, детей Маски, Тьмы. По|кров сей, Тьма — кров|ь в нас, тéла жизнь, сосет кою моск|ит, ко|ма|р, ко Ма|ме льну|щий, — таков космит, гость из Лун|ы. Московиты — москиты: Тьмы люд; московитмозговит. Земля С|ки|ф|ия, S|cyt|hia (лат.) — лунный к|рай, в Этом То как скит в нем; скиф, скит|алец, москит-московит — первый Космосу, люб Груди сей как дитя у сосца: со|сат|ь — SÁT стяжать: Истину-Мать, Грудь-и-Млеко, детей SATел|лит как Луну пред Землею (Ки|т|ай, Поднебесна — Подлунье: Луна — Не|бес|а, Тай|ны дом, Не-без, Сердце — не Ум, его чуждый). Москит, московит был Гагарин, и с ним Комар|ов, взятый Тьмой. Луна-Мозг, Мать — Мир, Лоно: Глава как К|рис|талл, Камнь о тьме миров-граней, гласóв в Хоре сем:

 

 

                                                       Виллендорфская Венера

 

    Мать, Луна зрячих глаз, с головою как Мозгом-Кристаллом

 

 

Как Кристаллу, Луне рек Вол|ош|и|н (Вол-очи: Мать, Тьма волоока, волош|ка, коров любоцвет; «волош» — «волос», суть Велес, бог лунный) Маx’и|ми|л|иан так:

 

Вздуваешь воды, чрева матерей,
И пояса развязываешь платий,
Кристалл любви! Алтарь ночных заклятий!

                                                               

                      Lunaria. Венок сонетов

 

Мозг, Глубь-Мать — Океан как Луна, мыслей наших Ин|дук|тор, благой Мен|тор наш, что знал, полн Но|лем, Лем, чей Со|л|я|р|ис — Мозг сей сплошной: Мир, об|раз Божий как Sol|o, Одно; «ляр» — Лар|ь: Бога — Мир, Глуби — Луна, лик чей Лем шароглав (сиречь б|рах|и|кефал, краткоглавый: шар есть наикраткое, Монады лик), ш|лем ее — Сéрдца Ум:

 

                                                          

                                                                                  

 

 

Кель|вин К|рис, — к Луне-Миру поход: в Цель-Сел|ену, Вино Божье; Тихий И|йон, д|ит|я Лема, — суть Йон|и, санскр. योिन (…И|Й|ОН|И|ЙОН…): Мир-Мать, Сел|ена-Щел|ь (к|они чьи — Гости: Ашвины в м|а|шин|ах, в тарелках Вода, Ма|ть), где есть он лин|гáм, в Воде Ной нетопимый как Тьма, Вульва-Уд. Луну зря, рек Волошин ей:

 

Царица вод! Любовница волны!
Изгнанница в опаловой короне,
Цветок цветов! Небесный образ Йони!
Твоим рожденьем женщины больны.

                               (…)

Бдит «Volva» — неподвижная звезда,
И отливает пепельно-неярко
Твоих морей блестящая слюда.

                                                Lunaria

 

Свою лун|ность, и лунопознанье как мис|с|ию, и дух фамильи своей краткой (Мир, Сло|во-Сло|г, Три) знал Лем, в шут|ку Сут|ь обернувший в словах Та|ран|тоги (Луны как Таран|а очей, тоги Бога):

 

В последнее время слышны голоса, ставящие под сомнение  авторство Тихого  в  отношении его «Дневников». Печать сообщала, что Тихий будто бы пользовался чьей-то помощью, а то и вовсе не существовал, а его сочинения создавались неким устройством, так называемым «Лемом». Согласно  наиболее крайним  версиям, «Лем» даже был человеком. Между тем  всякий,  кто  хоть немного  знаком с историей космоплавания, знает, что LEM — это сокращение, образованное от слов LUNAR EXCURSION MODULE, то есть лунный исследовательский  модуль, построенный в США в рамках проекта «Аполло» (первая  высадка на Луну).

 

Мать в Луне, Мозг — Главы этой Главность, MA|INМа|ть-Внутри, Гол|о|ва (греч. ke|phal|ē) как Ф|ал|л, Голо|с|ть, Суть без пелен как без куб|ка Вино, в Кубе Шар как в Земле Глубь ее, Луна-Суть: под Землей Небеса как Мозг голый, Тьма-Мать. Хо|р|он|ить — укр. хов|ати: в Мать, Gov, опускать (Г = Х), огнь в Огнь («пир», огнь (греч.) — rip, могила (англ.): Сила как То); царь подземный О|с|и|р|ис — Луна: 28 лет, его погибель — Луны число, в кою отшел он как в Глубь; Персефона, Аида жена, по Плутарху, живет на Луне, правя ей; мертвых спутник — лик Нут в гробе против лица: Нут — Луна; дол|бить Землю — Дол бить как не-Высь, чтоб явить Высь, Луну, из-под корки ее, из тьмы Тьму: ведь Глубь — Высь. Рек Волошин Луне:

 

                                        Ты, как Земля, с которой сорван скальп…

 

Ку|б|ок, Куб — пол-Ее как Коровы Бык, бок, book Тьмы-Речи, являть кою — Быка с|куб|тú, южн. с|к|убить, с|дир|ать как шел|уху. Подземелье — небе|сно как Мать, Высь и Глубь как Одно, Отцу — Рознь, Два. Речется:

 

Идея о том, что женственность — и особенно Божественная женственность — ассоциируется исключительно с Лунным и Хтоническим (в противоположность Солярному и Небесному) развивалась непосредственно наряду с развитием патриархата. Однако же везде, где матриархальное понимание Божественного сильно, Она также предстает как начало Солнечное или Небесное.

 

Аристазия. Мать-Земля: извечное заблуждение

 

Ин|суль|т как удар моз’gov’ой — сал|ь|то в Глубь, в Sul: Сел|ену, Оплот му|cуль|ман. Мать — Уд; мы — л|юд Ее, Жизни-Se|v|en, Вен|ца л|уд-пол|уда, Л|ун|ы сев в До|л: По|л|но|с|ти — в час|ть. Г|рун|т Луны, Гол|овы — ре|го|л|ит: на Сел|ене, лиц|е Тьмы, си|л|иц|ий с иным. Луна-бак — Мира ло|но-сед|ло как Сед|ьмого в Шести, в бреньи — Вечности, Тьмы. Мир в Луне — Коло|бок: Коло-Мать с Бык|ом в Ней как Умом в Сердце, слугой, в владыке своем растворенном Любовью: служить — есть лю|бить, быть Иным как Пред|мет|ом любви («Я есть То»). С|лу|жить — жить с Лу|ной, Сердцем в г|р|уд|и, его видя в себе: Любовь с Сердцем — одно. Над Умом Сердце — Вера над Знаньем; Вер|над|ский — зрил так, чтивший Кос|мос как Мать. Сосуд Глуби, Луна — че|р|еп чер|ного Мозга сего, сер|ебрящийся Тьмою, — Го|л|го|ф|а (ивр. череп, гол|ь Gott’а, Творца, в ук’Ra|in’ском — Гол|гота: вкруг Господа кол|о, Колгóты очам как стопам, Колготá — душ За|бо|та. Ф = Т: го|ф|ер, древо ков|чег|а (че|х|ла Духу, Cou) — Gott'ер, Божий плот; Феофил — Теофил. L = Г, а  F = V: Голгофа — Голова. GOF = GOT = GOV; гоф|ер — Го|в|е|рла, Коровья гора: Бог и Мать — Тьма одна), куда дóлжно взойти, чтоб, как реп|у, ее расколоть, лоп|нуть (реп|нути (укр.); «реп» — «пер», Огнь, стихий царь; к|реп|кий — полный Огня, Шара-Тьмы; ре|п|ей — кругл, как глава, дум pen|al), явив Глубь: из Ума — Сердце, Суть. Речено о Луне:

 

На духов воль надетая узда,
Грааль борьбы с причастьем горькой соли.
Голгофой душ пребудешь ты, доколе
Земных времён не канет череда.

                                                  Lunaria

 

Череп, kran|i|o|n (греч.) — Глуби к|ран: Луна глаз бренных как небо их, Луны меньшая полной как Двойка — Ноля, покров — Сути (так высь, куда в|пер|ился Череп|ащук с институтом своим, Небес менее, сущих в Луне). Сосуд Глуби, Воды, Ею полнит она: люди, все мы — луна (эхо — укр.) от Луны. Рек поэт:

 

Нам на дорогу испекут

горячую буханку хлеба,

воды до края в нас нальют

и бережно опустят с неба.

 

И потекут с нуля года

по непроторенному руслу,

вся наша жизнь теперь — вода,

но только разная по вкусу.

 

             Игорь Ма|ра|н|ин

 

С тем, Сел|ена — Цел|ь нам: Miss-Mish’ень, миш|уры бренной Корнь. Вода в ней, слитна с мис|кой своейСердце наше, обресть кое — Себя стяжать как Одно, коим цел (с тем — и жив) чел|овек, сел|енит в сущ|ест|ве (ведь что цéлит — целúт; цель — одно, и с|тремя|щийся — то ж). Посему Ид|ти — Ж|ит|ь: зрящий цель — шагом всяким стяжает ее, ею жив как Собою; стремленье (укр. праг|нення) — жажда (укр. с|праг|а), исканье Воды. О том — дуба До|дон|ского шел|ест: речь тихо как Глубь — ше|лес|теть (Шелест-Тен|ь — Се|л|ес|т|ен, имя Тьмы: Глубь — Тень бренным очам); шел|естит — ше|л|ух|а: Путь, покров Цели, лук с чешу|я|ми его при я|дре, Ум при Сердце, Шлях-Шлак; в Бога путь как Себя нам — Луна. Стать Собой нам — Лун|у есть познать; та|лан|т наш, в корке Я как я|д|ро в с|кор|луп|е — от нее. Луна, Мес|яц есть Сердце; внелунье — Ум, при|мес|ь к нему, Сутью мнимая бренному оку: при Сути не-Суть, что приmes’ана ею как Двойка к Нолю — ко Тьме тьма, к Огню тень от него.

Тьма-Луна — Тема главная нам: темн|ый — тёмн. Тьма — Единство-и-Рознь, Ноль-и-Два. С тем, ц|елен|ье с д|елен|ием — оба С|елен|а, Луна; Мать двуглава — Мать та же: Корова о паре рогов, Месяц-Серп:

 

 

                                              

 

 

Глубь есть О|ри|г|ин|ал: Бог, Риг|веды Суб|ъект; не-Глубь — ко|пия, в Глубь ко|пие, что в Ней жаждет прейти-ус|нут|ь. Гл|убьГл|ина, из коей лéплены мы Глубью той же: состав пути — цель; и то — Глина очей: gln|n|e — зрачок, глаз как ябл|око, шар, у Го|мер|а: быть — зриться очьми; шар глазной — суть Шар-Мир, цар|ь всех форм, что с оча|ми един как Предмет их и О|ча|р|ованье («чар» — «шар»: Чар|ли — Шар|ль). Как пора года, он, Бога Плод, сущих Сень — о|сень плóдна, труды осен|яюща, «очарованье очей» (Пушкин рек), Пана (всё — греч.) пора: Мир, Всё Божье — Пан|о|пти|кум; Пан — лик его и поэзии дух (лун|ь — стих (кит.): Пан, Лун|а, Зе|л|ье п|ан|т), гений Pus|hкин|а: Pus — Пан (инд.-евр.), Пас|пор|т наш (Явь того, ктó есть мы и от|кол|е), Ин|дий|цам — Пуш|ан. Пан и Мать — Мир един, Лоно лон; Мать — Ах|мат|овой Суть как Поэзия та ж. Глубь как Мозг-Мир явить — тре|пан|ировать Че|р|еп, Луну-корку, при Сердце Ум; пан|ировка — закатка в покров: в Пана, Мир — Бога, Суть. Глубь, Река-Мир (рік|а — укр.), как Год (Рік) ци|к|лич|на, — П|рич|ина, Бог|атство очей с очьми вместе, для коих оно, Со|кро|в|ен|ное их, вен сих Кров|ь как и|Му|щ|ество главное, Коров|а-Мать, сущих Мо|щ|ь: «риг» (корнь в «риг|а» (ам|бар), «риг|ор|изм» и «Г|риг|ор|ий», уменьшенно «Г|риш|а») — от ric (стих Риг|веды, о Глуби словá), от сего ж — ric|h (богатый — англ; фр. rich|e, нем. rei|ch, ит. ric|co, исп. ric|o, эс|пер. riĉ|a); rsi, риш|и — видящий (санскр.) как богатый Очьми: зрить|ся — быть (от «риш», richну|во|р|иш, бога|тей скор, без должных трудов); от сего ric|e|v|iпо|луч|ать, обретать (эспер.; ит. ri|c|ev|er|e, англ. re|c|e|iv|e, фр. rec|ev|er, исп. re|c|i|bir); Реч|ка (річ|ка — укр.), Глубь — реч|и Суть как Безмолвье ее, Злато в сем Сере|бре. Бог есть наш Б|ри|г|а|д|ир («бри» — бери: Бог — Дух, Дар), Столп в Луне, Дыр|е г|лаз, Огнь Б|ри|х|а|д|а|р|ан|ь|яки святой; П|рих|од наш — слитье с Ним. Речь — Богатство Людей: Слово — Глубь зрящим полность его. Глубь — сфе|рич|на: Шар — Цар|ь, Бог-и-Мать. Ри|ч|ар|д, Ри|х|ар|д (как Ва|г|н|е|р) — Тьмы чар|ы: мощь льва, дух рыч|ащий, рык чей — что гроза; Ген|рих — созданность Тьмою, ген|езис Ва|гин|ой сей; Фромм Э|рих — Сердца муж. Річ — глаз Пред|мет, Тьма: Метá, Цель (укр.), фенó|мен смотрящих очей, бренных («ця річ» — «вещь эта») и ноу|мен («у чому річ?» — «в чем суть?») — видящих, вечных. «Рич», «риш» — риш|и — К|риш|на, бог-Тьма, тень при ком — Ри|ш|е|л|ье. Гост|ь, П|риш|елец — Тьмой, Гл|убью как смертью нам, бренным, богат; Луна, Глубь, нам — по|гост, мертвых дом. Rich — корнь в «Рих|тер» и «Ре|рих»: Мать — Му|зык|а Божья, кон|ь чей (слуга, верностью свят) — Мор|ри|к|он|е (с ним — Кóган, с|кри|пач: Коáн сущих Кохан|ня, Любовь (укр.), со Смертью единая; Кóэн — отец термояда, Са|хáр|ы-Ума, в США, как с ним Сáхар|ов русский). Мать — Очи; Мать — Пир их: Мир, Ма|Т|ри|ц|а-Лоно, Конь Бога, Мо|гил|а (rip (англ.): Пир навыворот) глаз бренных, зрящих с изнанки. Быть Глубию, Сердцем богатым — рех|нуться умом в очах верных Уму как царю. Ric, Глубь — сущих Рек|орд: Мир, Рис|уно|к-Рек|а, А|р|ис|то|т|ел|я тайный а|р|ык («ар» — пить воду (инд.-евр.)), пиков Пик (П (рус.) = R (лат.), Р (рус.): Ума, Папы буквы; Р Русов — R R’имлян: навыворот Я, Ум пред Сердцем; эт|рускиот Русски|х идут: Ум — от Сердца, причины своей). Рик|ша наш — Бог, П|рич|ал, нас влекущий (Рек|ой-Миром, Рук|ой Своей: Глубью Глубь), сущий в п|ритч|ах как в фляге вино. Rec|or|d — запись (англ.): Глубь — Па|мять, Мать в Уме-Па|пе, облатке своей; Мать-мет|а|л|лО|рих|алк (О’rich’алк), ал|ма|з-Глубь, вещам мат|рич|ный — тот, что не с|мять как Луну, Дам|у-Мать, Мин|у, коя не мúн|ет (ведь время, как mors immortalis, — она), от|кол|ь он (стал|ь Да|ма|с|к|а — тень, маска его, коей стал он в очах). От|риц|ание — «нет» как лишение Господа, Да: Корнь бог|атств — Он, Кому мы к|рич|им «помоги!»; «н|е|т» — «не-ет»: не етú, в розни быть; на|риц|ать, по|риц|ать — все к сему ж. Пе|р|ик|л, Греции век златой («пер» — Огнь, Тьма) — Глубь, в том с Сократом един глуб|око: Перикл — ум сего века, Сократ — его сердце; учитель, любовница — одни у них. Р|ю|рик — Глубь как Богатство Р|у|с|и (rsi — Взор: Тьма, зряща Тьму; Русь — прор|око|в земля), Космос, куда взошел Ю|ри|й наш как в Закóн (Jur|е — лат.): в Мать-Тьму, Божию Рук|у, чрез Юрия долгую длань заложившу Москву, Кос|мог|рад:

 

 

 

COSMOSCOW

 

 

 

Мать, Mos'г — в Господа Mos’т (наибольший — mos|t (англ.): Лоно лон — Мать, Мир); Юрий — Георгий, Гор: Мир, Огнь-Хор (Г = Х), что, Луной дан, — Гар|мон|ия нам; Pus, Пан-Мир — Рус|ь, земля Мира с градом Москвой (P = R); Pus, Мир — Put’ь, положённый (put — класть (англ.)) нам к Господу Им же; Рус|ь — Па|р|ус, Ве|три|ло-С|тез|я, птица-Тройка: Три — Мир. Ширь Руси — на Шар сей указанье: Ум — нá Сердце. Сказано:

 

Глубоко вдумываясь в исторические судьбы своей страны, русский мыслитель [Н.Ф. Федоров — Авт.] предвидел, что она первой проникнет в околоземное пространство. У него есть поразительный для его времени ясный ответ на смутные чаяния Гоголя: «Русь, Русь, что пророчит сей необъятный простор?»: «Ширь русской земли способствует образованию подобных характеров (Федоров имеет в виду богатырский, удалой русский тип. — С.С.): наш простор служит переходом к простору небесного пространства, этого нового поприща для великого подвига». Таким характером, личностью, обладавшей даром видеть конкретную перспективу развития человеческого общества в его отношении к природе и космосу, стал Циолковский, один из немногих, кто еще при жизни Федорова понял великое значение его космических идей. 

 

                                                                                                            С.Г. Семенова. Русский космизм

 

Мир, Стезя ко Сту|пан|ью — Руси суть. Единство его, Хор как Тройка — идеи соль русской, землянам столпа, как корнь им С|ки|фы, люд с Ки, Луны. О том пишется:

 

…третий принцип, с позиций которого Соловьев осмыслял русскую идею, это принцип всеединства как самый конкретный и исторически реальный. В этом смысле русская идея предстает как исторический долг России по отношению к себе и другим народам мирового сообщества. Этот долг «требует и признания нашей связи с вселенским семейством Христа и обращения всех наших национальных дарований, всей мощи нашей империи на окончательное осуществление социальной троицы, где каждое из трех главных единств: церковь, государство и общество безусловно свободно и державно не в отъединении от двух других, поглощая и истребляя их, но в утверждении безусловной внутренней связи с ним. Восстановить на Земле этот верный образ божественной троицы [Мира, Целого — в части его воскресить к их единству — Авт.] — вот в чем русская идея». // (…) Русская идея не отторгает идей других народов, а призывает к сотрудничеству народы мира. Н.А. Бердяев писал в связи с этим, что русская идея есть «идея коммюнитарности и братства людей и народов». Каждая национальная идея имеет свои преимущества (например, прагматизм «американской мечты»), основное же преимущество русской идеи — универсальность, по причине чего она приобретает эсхатологический характер, принимающий форму «стремления ко всеобщему спасению».

 

Тот же источник

 

Коммунизм, пролетарское царствье (плод русский как в теле болезнь) есть идеи слом русской: сведение Сердца в ум, Целого — в часть, мнящу Целым себя, как насилье над ним. Говорится:

 

Космические устремления русского народа превратились у коммунистов в социальный титанизм: соотечественникам годами вдалбливали мысль о том, что коммунисты способны не только идеально обустроить социальный космос, но и «переделать» природу и завоевать всю вселенную. (Попыткой поэтического отображения этого бреда были некоторые произведения В. Хлебникова и С. Есенина, ошибочно трактуемые иногда как космические). Коммунистический титанизм в любой сфере полностью исключает антропокосмический синтез, он является убедительным выражением безоглядной деструктивности и насилия, свойственных «коммунистической идее». Прав Бердяев: «Русский коммунизм... есть деформация русской идеи, русского мессианизма и универсализма, русского искания царства правды».

 

Тот же источник

 

Быть п|ри|ч|астным — п|ри Ri|ch, Chер|но|те-Глуби быть: колесом при Оси, без какой нет его. П|рич|итать — Глубь о|п|лак|ивать: Воду — водою; богатство — то|ва|р|ищ|и нам, из каких главный — Бог, наше Я, дружить с Ко|имле|ле|ять С|еб|Я. Люди, мы — Глуби плод, God’а я|год|а, капли Реки Мировой. Кос|мос, Cáus|a-Мать, есть Коза как Луна, Сер|на Бога (чей Козы|рев муж, астроном: рев Козы сей, во Глубь зов), где скрыт Сер|ый Шар, Мир, Рис|уно|к Г|ос|под|ний, О|с|и|р|ис под плóти землей, с коей лунная корка одно: обе — Ум, п|лен|ка нá Сердце сем; «серн» — «керн», бур в Глубь. Причина, Caús’а — Вин|а есть всему (ex-cus-eиз-вин-ять (англ.)): Вин|о-Мать, Куз|ина очей, с Ней единства не зрящих. Всевластной, взять ей — есть у|к|Ра|сть, иль изъ|Я|ть не спрося: спрос Причины — с Себя: кто дает — тот берет; красть Причине — брать в День горних глаз, по|хищать-во|с|хищать (так крадут на Востоке невест). К|Ра|да, рун|а Славян — огнь Того, нас берущ: Лун|ы длань; жены кража, корнь б|ран|и Троянской — из|ъ|я|тье Причиной Cебя, где Елена — С|елена: ищи Жену, Суть! Дело Женское — твердь необорна; Причины у|д|а|р — есть но|КАУ|т всегда, Уд|а д|ар. Глубь, Причина одна — До|каза|тельство нам; доказать — есть до Глуби до|йти: до Коз|ы, Тьмы-Caús’ы, Луны. Голова к голове с ней стоять — при Causе при|каз — ведать Цель нам: Причина и Цель — Глубь одна. Рек Выс|оц|кий о том:

 

И пытались постичь мы, не знавшие войн,

За воинственный клич принимавшие вой,

Тайну слова «п|рик|аз», назначенье границ,

Смысл атаки и лязг боевых колесниц.

 

E|v|id|en|ce, доказательство (англ.) — Евы, ви|д|ень|я день, Огнь как Тьма. Доказать Бога — Тьмой доказать: Жизнью в горних очах, коей есть в них Он, смертию — в бренных, где смерть Он, явив Его прямо (как Вол|анд, Мес|сир — Берлиозу, убив-доказав). Тьма-Ложь, Двоица — Мифа лишенность; Тьма-Истина, Ноль — Миф: Луна, зрячих Глубь. С тем, теорье доказанной быть — быть доказанной Мифом, Луной ей. То делаю я в меру сил.

            Цель, Селен|а — целен|ие нам: Глубь — Любовь как Одно, Лека|рь наш; Любви птица — ле|ле|ка (укр.), а|ист — в Руси, земле Ист|ины, Тьмы. У|гл|убиться — убиться: прейти в То, Любовь, умереть к бренью: л|юбить — убить (так, рек Пушкин, Саль|ер|и Мо|ц|áр|т|а убил от любви: «ер» — Эр|от, Любви бог; «саль» — «сель» — Луна, Сел|ена). Селены металл — се|р|еб|ро, luna (англ.): се|р|ост|ь с б|лес|ком как Сер|дце с Умом, в очи умные лез|ущим; сер|ость отдельна — без блеска сребро: Сердце чистое, Глубь как Одно без иного Себе. Сребро — Глубь, Сил|а, имен сребра Суть: англ. sil|ver, гот. sil|ubr, др.-в.-нем. si|l|a|b|ar, нем. Sil|ber — «бер|у Сил|ой», как Глубь. Мозговой, церебр|а|льный — от Глуби, в Луне С|ереб|ра, тварь чья Цéрбер, Тьмы пес, дом — Эреб. Глубь — Вода, посему блеск реки — сереб|рис|т как Рис|т|а|л|ищ|е, Мир (Океан-П|рис|т|ань, Приз бренным нам: за петлянье с упорством — прямая Стезя), где для Бога доспехами б|лещ|ем. Мир, Глубь в Луне — Три; с тем, сребро в чешском — s|tří|bro, в словацком — s|tri|eb|ro. Феб — бог сребролукий, чья Цель — Высь-Глубь, Мать; посему «Аполлоном» назвавший поход к ней — сребро ж: Силвер|с|та|йн, Тайн|ы голос. Среброc|ріб|ло (укр.): Гостей блеск, Глуби рыб, кои втайне и мы: Глубь нам — Тайна, Я наше, Бог-Мир, Гостям — Явь. Серебро — «се (вот, это) ребро»: Тьма, Глубь-Полность, что мним частью мы, как Жену, Полноту — частью муж; с|ребро, Глубь — с частью Целое, Суть, без какой нет ее. «Сереб» — Серп: Луна, Ж|не|ц, Ж|ен|а-Смерть; серебро сед|ины — от Сед|ьмого над бренья Шестеркой, Луны. О сребре как Луне говорится:

 

Еще в эллинистическом Египте, а вероятно, и раньше серебро часто называли луной и обозначали знаком луны (чаще – растущей после новолуния). В алхимический период это название серебра было широко распространенным. Наряду с ним и с обычным лат. argentum существовали и тайные названия, например Sidia (id est Luna), terra fidelis, terra co|el|est|is [«земля со-Божная», т.е. Луна — Авт.]и т. д. В Древней Мексике его называли «белой божественной грязью» и считали выделением или земным соответствием бога Луны. Чистота, целомудрие и красноречие – это символы серебра. Серебро – лунный, женский, холодный знак, атрибут богини луны Артемиды (в римской мифологии Дианы), а также металл королев. Из-за ассоциации с лунным светом его сравнивали со светом надежды и мудростью – оракулов часто называли «серебряными языками».

 

Глубь, Жен|а есть Дви|жен|ие: Но|ль в к|ор|ке Двух, но|г ему. Фраза «масса покоя» s'mes|h’на mes|h’аниной своей: п|око|й — мас|са и есть: втайне Мат|ь, Ка|мнь угóль|ный всему, У|гол|ь-Н|о|чь под Творцом-Гол|овой; покой царь нам, насколь с|к|рыт|а Мать. Г|лу|бь, Мать — Двиг|атель наш (имя Лю|двиг, причастное ей — знак сему), пе|р|е|м|ен-лом|ки Корнь: Глубь, Мон|ада — мен|яет-м|не|т; rem — вещи, т|кан|ь пе|рем|ен; «лом» — «лон» — «лун»: Лун|а, Тьма; дар ее — Ло|м|о|но|с|ов, Нев|тон наш, глубинки российской дитя как Нев|ы тон, Луной круглолик:

 

                                                         

                                                                                         Ломоносов Михаил Васильевич (портрет из энциклопедии "Книга") | Ломоносов Михаил Васильевич | Русская портретная галерея

 

 

Луной кругл и Мес|сье Шар|ль, ст|ра|ж Неба: Луна — Неба Суть:

 

 

  Charles Messier.jpg

 

 

Глубь есть О|М|ут, Д|ом-Мать (мут|ер — нем.), Мут|ь глаз злых, Пред|мет мист|иков: «мист» — очей муть, ту|ман умных очей, очам Сердца ж — міст, мост (укр.) в Глубь; ОМ — Бога слог винный (Хайям — О|М|ар); С|óм|а, Сом — бог и влага Луны: Цель-Путь; сом, рыба-царь — глуби, омута житель; С|Ом Глуби есть Бог: Суть и зóв к Ней (с тем, Сóму зовут «царем мира» и «богом над всеми богами»: он в сути — Бог высший, Ра). Сома, Луна — Сéм|а (греч.): Жизнь, С|мысл сущих как Сем|ь, Сем|я-Огнь — душа в нас как мы сами. Ом — Á|у|м, зов Сердца: «Аý, Ум!». Ведь Глубь — Сердце наше, Безмолвье. О нем говорится:

 

Безмолвие обычно понимают как нечто отрицательное, нечто пустое, как отсутствие звуков, отсутствие шума. Это неправильное понимание распространено потому, что безмолвие известно лишь немногим. Все то, что полагалось переживанием безмолвия, – это отсутствие шума. А безмолвие – совершенно иное, положительное явление. Оно экзистенциально, оно не пусто. Оно исполнено музыки, которой вы никогда раньше не слышали, пронизано неизвестным вам ароматом, светом, который открывается только внутреннему взору. // Безмолвие не есть нечто воображаемое; это реальность, притом реальность, существующая в каждом из нас, – просто мы никогда не заглядываем внутрь. // У вашего внутреннего мира свой вкус, свой аромат, свой свет. Он совершенно безмолвен, безмерно безмолвен, вечно безмолвен. Там никогда не было и никогда не будет шума. Туда не может проникнуть ни одно слово, но вы можете туда проникнуть. // Центр вашей сущности – это центр ци|к|лон|а. Что бы ни происходило вокруг него, ничто на него не действует. Он – вечное безмолвие: дни приходят и уходят, года приходят и уходят, столетия приходят и уходят, жизни приходят и уходят, а вечное безмолвие вашей сущности остается прежним – та же беззвучная музыка, тот же аромат божественности, то же преодоление всего того, что смертно, что преходяще. // Оно не является вашим безмолвием. // Вы являетесь им. // Оно – это не что-то, что находится в вашей власти; оно владеет вами, и в этом его величие. Вы даже не существуете в нем, ибо ваше присутствие будет нарушением покоя.

 

О том сказано также:

 

Слова подымаются из безмолвия и в безмолвие погружаются снова и снова. Безмолвие никогда не загрязняется словами. Слова приходят и уходят. Безмолвие остается.

 

Глубь — О|пти|м|у|м наш: м|акси|м|аль|ное (чистое) Благо как Ось (axi|s) и Ценность (axi|os — греч.) — душ, пти|ц Суть. Глубь, как Благо, есть Всё, Син|тез сущего (Син — бог Луны, «тез» — Бог, Теос, Сверх-Глубь): Высь ли, До|л — Глубь одна; до Л|ун|ы, Божьей Дл|ани (до|лон|ьла|д|он|ь (укр.)) ход есть нуль: Она — З|дес|ь как Мир, Дес|ять, где сущ человек, с ним един; Зло, от Блага о|ста|ток — ничто как не-Глубь, Ум без Сердца сего. Глубь ничем мня (в очах Мир — что очи), нуль сей — бренных глаз суть. С тем, Глýбь нам — и Всё, Полнота, и Ничто, Пустота, разделять кои («кто был ничем — станет всем»: илиили) — творить Всё ничем, п|рах|ом — Мир как нулем, рознью глаз, позабывших единство свое. Речено:

 

…Я начну от ничто. Ничто, по сути, то же, что Полнота. В бесконечности наполненность равно что пустота. Ничто – пусто и полно. Вы можете сказать равным образом и иное о ничто, к примеру, что оно бело или черно, или что его нет. Бесконечное и вечное не имеет свойств, ибо имеет все свойства. // Ничто или Полноту мы наречем Плеромой. В ней прекращает свой путь бытие и помышление, поскольку вечное и бесконечное не имеет свойств. Там нет никого, потому как иначе некий Тот отличался бы от Плеромы и имел свойства, которые делали бы его отличным от Плеромы. // В Плероме есть все и ничего: не стоит помышлять о Плероме, ибо это означало бы саморастворение. // Творение пребывает не в Плероме, но в себе. Плерома есть начало и конец Творения. Она проходит его насквозь подобно тому, как солнечный луч проницает всю толщу воздуха. Хотя Плерома проходит непременно насквозь, нет у творения в том части – так цельнопрозрачное тело не становится через свет, сквозь него проходящий, ни светлым, ни темным. // Мы же сама Плерома и есть, ибо мы часть вечного и бесконечного. Нет у нас, однако, в том части, ибо мы бесконечно отдалены от Плеромы – не пространственно либо временно, но сущностно, – тем, что отличны от Плеромы как Творение, имеющее пределы в пространстве и во времени. // Поскольку мы суть части Плеромы, Плерома также в нас. Плерома и в своей малейшей крапине бесконечна, вечна и нерушима, ведь малое и большое суть свойства, что пребывают в ней. Она есть Ничто, кое всюду нерушимо и непрекратимо. // Оттого-то говорю я о Творении как о части Плеромы лишь под видом иносказания, ибо Плерома воистину всюду неделима, потому как она есть Ничто. Но и мы суть цельная Плерома, ведь Плерома лишь иносказательно, в допущении, малейшая крапинка, сущая в нас. Она и свод небесный, нас объемлющий. Зачем же нам вести речь о Плероме как такой, когда она Все и Ничто.

Se|p|te|m ser|mo|n|es ad mor|tu|os

 

Семь наставлений мертвым, что написал Василид из Александрии, –
города, где Восток соприкасается с Западом

 

О Глуби, Плероме как Женщине, Сути всего, речено, что Она есть

 

Природа, всеобщая Мать, повелительница всех элементов, изначальное дитя времени. Царица всех духовных вещей, смерти и бессмертия, прародительница всех существующих богов и богинь, одним движением пальца управляющая Светом Небес, благотворными морскими ветрами и печальным безмолвием подземного мира – Ей поклоняются в различных аспектах и проявлениях, известных под бесчисленным количеством имен, пытаясь умилостивить многими способами (Ап|у|лей). Ее зовут кормилицей, но она имеет очень большое количество других имен (Плутарх). Брахма молится Великой Богине так: О, Ты, изначальный ясный Свет Небес, освещающий все и разрушающий самогипноз ужасного круга перерождения! О, Ты, которая окутывает всю вселенную и во все времена остается невидимой. Мать – это архетипическая женщина, первоначало всего живого, primum mobile и первичная полнота, содержащая все принципы. Она символизирует все фазы космической жизни, объединяет все элементы как небесные, так и хтонические. Она – Царица Небес, Мать Богов, открывающая путь, хранительница ключей плодовитости и врат рождения, смерти и воскресения. Как Богиня Луны она – вечная обновительница, меняющая времена года, повелительница дающих жизнь вод, роста из плодородной земли и воскресения из мертвых, Земная Материя. Как Луна она является мерой времени, разделяя год на месяцы, состоящие из 28 дней; как время она – ткачиха судьбы, ибо все Великие Матери – ткачихи или прядильщицы, ткущие паутину из нити судьбы, что символизирует ее силу заманивать в ловушку и связывать либо освобождать. Мать обладает дуальной природой творца и разрушителя: с одной стороны, она – кормилица, защитница, дающая тепло и убежище, и, одновременно с этим, ужасная сила разрушения, пожирательница и убийца. Она творец, кормилица всего живого и его могильщица. Мифологически она – Мать-Дева, Божья Матерь, рождающая мужчину от своего сына, от духа или воли. Она – мать и невеста Бога, и Mater Dolorosa, оплакивающая его смерть. Духовно она – архетипическая полнота, самодостаточная и самоукрепляющаяся; дева, дающая жизнь сыну – Свету; мать всей мудрости, умения владеть собой и освобождения через просветление и трансформацию. Она та, кто управляет из тьмы и как мудрость способствует трансформации человека от самого элементарного к самому высшему уровню. Мать – это изначальная тайна: Я – все, что есть, было и будет, и мою вуаль не поднимет ни один смертный. В алхимии Великая Мать олицетворяет активный принцип, огонь и тепло, обеспечивающие трансформацию, очищение, поглощение и разрушение. Она – прародительница embrio ores в утробе-земле. В гностицизме она – эон плеромы. В буддизме и даосизме Мать олицетворяет пассивный статический принцип, мудрость, реализацию и блаженство и изображается с лотосом и открытой книгой как главными ее атрибутами. В ее полезном, питательном и творческом аспектах она – Magna Mater или Изида, Хатхор, Кибела, Иштар, Лакшми, Парвати, Тара, Гуань-инь, Деметра, София, Мария, озаренная Солнцем и попирающая ногой Луну. Как обольстительница и убийца она – Астарта, Кали, Дурга, Лилит, Геката, Кирка, черная дева с волосами-змеями или в ином ужасном облике. Существует целый легион ее символов, к которым относятся растущая Луна, корона звезд, спираль, концентрические круги, ромб, все воды, фонтаны, родники, etc, все, что дает убежище и защиту – пещера, стена, могильный холм, ворота, храм, церковь, дом, город etc, все питающие сосуды, груди как средство кормления, все источники изобилия, все, что пусто и готово вмещать – чаша, котел, кубок, рог изобилия, ваза, йони etc, все, что образуется из воды, – раковины, рыбы, жемчужины, дельфины etc. Среди птиц ее атрибутами являются голубь, лебедь, гусь, ласточка, куропатка etc, а среди растений – лотос, лилия, роза, мох, пеон, кедр, а также их плоды. Атрибутами матери являются также колонны, символизирующие соединение камня и растения (ствол дерева). В ее полезном аспекте Мать представлена всеми животными, производящими продукты питания, – это корова, свинья, коза, лань etc. В ее темном аспекте она ассоциируется с королем-жертвой: король, идентифицируемый с орошением и плодовитостью, приносился в жертву Матери-Земле, когда его плодовитость истощалась. Позже король был заменен козлом отпущения. Это действо отождествляет Мать с коброй-человекоубийцей, лунными змеями и львицей. В аспекте девственности и чистоты ее символом считается единорог. Великая Мать связана с созвездием Большой Медведицы, числом семь, днем недели – пятницей, когда готовится рыба для жертвоприношения в ее честь. В облике Артемиды она – повелительница зверей и ассоциируется с охотницей, ведущей дикую жизнь в окружении диких животных.

 

Глубь, Мир — Ци|кл, К|л|ич: зов к части стать Целым, Собой, Вы|зов Жить: Жизнь — Я сущих; ци|к|лич|ный — стяжавший в за|м|к|нут|ии Богом Себя как Его. Клич — ключ: Зов — Суть та ж, принятый дóлжно; имущий глаза — да узрит. Глубь-Всё, Мир Божий — Ме|ра всего кроме Господа, Меры своей; Бог, Она — Мера полная: сущим вещам и вещéй Вещи, Миру как Камню Его, Божьей Ста|ту|е-Тьме. Мир — г|ра|д (лат. mun|i|cip|ium), Пол|е как По|л|ис, Творца Мон|о|пол|ия; Бог — Мэр его, Мер|а-Царь. Богом сущ, человек — всему мера, насколько он Бог: без Него, Сути-Я — нуль, безмерье-ничто как с|мер|кан|ье очей. Глуби Мес|То — Луна, Мес|яц-God, Пан|а Пун|кт: Пан — Глубь, Тьма. Николай, укр. Ми|к|ола, святой (дед Мо|роз, Сан|та Кла|ус — всё он) — суть Миг-Коло: Год-Цикл, Лунный Круг (Г = К); «святой Николай» — НЛО, лунный челн. Луна полная — Мах (Х = КС; Ма|х — суть Ма|кс|имум, Всё), Глубь с корой ее: Сердце с Умом как облаткой своей (санскр. mah`ant — 1) большой, 2) сильный, 3) великий — как Глубь в существе); Луна зримая — Глуби ко|Ра: Мах|и|ман, Тьмы сосуд, Ум пред Сердцем как Два пред Нолем, Сутью (санскр. mahi|m`an — благородство, величье; m`ahi|Saбык, буй|вол: Коровы бак, Сéрдца — Ум, буй на Воде этой). Умные, мы и к Луне не летя, на коре сей очьми (очи — ноги) стоим: корка лунна, земная — одна, с мин|ер|ал|ами общими. То — Глуби Кей|с, Че|мо|дан-Са|к|вояж О|кеа|ну сему и в него К|лю|ч, Кеу (англ.); key — «лун» в русском наборе; «к|ей» — «к ей»: к Ней, Тьме; муж Луны — Кейс, я|сно|видящий. Сердце и Ум, Глубь с облаткой, с фен|о|мен|ом Ну|мен — Луна, Мать с Отцом в Ней как тен|ью. Ни|к|ей|с|кий собор — Ник|а-Key как Луны тор|же|ст|во, бренных ра|до|сть — с условьем, что в символе веры его Отец — Ра, высший Бог, а не Муж, пал|ач, плач бренных (плáчу — плачý тьме дань: Уму — за рознь с Сердцем). Мáх|а — великий (санскр.): Глуби причастный маха|нием Крыл сих (ведь Глубь — К|рыл|ь|Я: «рыл к Я», Всевышнему: ради рытья — Т|айн|а, ради д|ра|нья — Не|дра), с тем — царь пространства, иль маг (Г = Х). Мах — «мак» (Х ↔ К): мак|ушко|й своей мы с Луной спряжены, с Глубью, Мак|овкой — глава к главе; и у бренных макушка — главы верх, у Глуби ж как Шара, Главы монадичной, макушка везде. «Мак» — мак|ать: в Воду, Мать; мох — Она. Мах, Луна — Суть маш|ин|ности (mach|ina — лат.); Гостей челн как машина машин — Луны лик: Глубь с облаткой, с Умом Сердце, Суть как над многостью (mach — англ.) Одно. Глуби день, ею тяжкий (Глубь — Вес: Бог как Yes и Мир вес|ь, Камнь Его) — по|не|дел|ьник, англ. Món|day: Луны день, Moon-day, и Богини ее — Тьма одна. Урн|а Истины, Sat-Глуби, Луна — Сат|урн и У|р|ан (Небо — греч.) как единый со|суд (здесь — со-Sat: Д = Т; с тем, носитель, домчавший к Луне нас — «Сатурн»); круг Сатурна — круг лунный; суб|бо|та, Сатурнов день (Satur|day (англ.), у Славян — Коля|да) — «суб», Глубь: вечное Время (санскр. Кáла: Ш|кала нам, Пространства хала|т), Год как Цикл; и за лунность чтит мир день шестой сей, стези нашей корнь: Корн|ь — Луна, горн|ий Огнь. Шесть|десят — Луны огнь в тьме времен; Луной мýдры, в век сей отошли Гераклит и Перикл. О Луне рек Ор|фей:

 

Склонность к ущербу  являешь ты и полноту,

Времени Мать, о, Селена, высокая  духом!

Как ты прекрасна, янтарная с дымчатым пухом,

Сну неподвластная Дева, воссевшая в тьму,

 

Чтобы наполнить пространство сиянием кротким.

О, плодоносная, ты    изваяние Ночи,

Быстробегущая, Вечности юные очи,

Радость несущая Небу явлением четким.

 

Глубь есть Лоно всех сущих, Мо|н|адо|ю кое зовем: Це|л|ью, коей мы цел|ы (англ. lon|e  — одинокий; отдельный очам): то, что нá|д|о нам, к чему до|йти жаждем — «над»: ц|ель — вверху как Бог, Эль; способ поиска, met|hod = Метá (цель — укр.), God + ход к Ней: HG; так вверху солнце. В сем — Мон|ы Лизы разгадка: улыбка как Г|луб|ь — Мир, У|лыб|ка Творца, Лук-Одно (Лучник коего — Он) для оч|ей сущих, lo|ok; Лиза, Мон|а — суть Лон|о-Мать, Сил|а-Лис|а: Тьма-Луна, Дух лук|авый в Со|к|ра|та улыбке святой. Лоно — первая нам ко|лы|б|ель, укр. ко|лис|ка: в Луне Бог качает-колы|шет дитя, за ним — мать на Земле. Луны муж — О|дис|сей-У|лис|с: Лис, хит|рый муж; «дис» — в Луне Дес|ять, Мир. Все б|лис|т|ан|ье — ее, Солнца нам; ею полн лист: Зелен|ое — Тьма; М|е|л|и|с|ен|та есть имя ее; град Т|би|лис|и — ее славный град, мать груз|инам глуб|оки|м: Груз — Тьма. В сказках русских она — Ва|си|л|ис|а пре|му|д|ра|я: М|у|д|рос|т|ь есть Мать, Луна-Глубь — С|к|лис, Корова летучая, слуга чей Кир Bull’ычев: Бык, ей Сын, Лисы-А|лисы Лис; Кир — «сир» — «сер»: в Луне Мир, Сер|ый Шар, что при Боге — при Матери Сын; воспитание Кира — цен|ил К|сен|офонт как науку его, Сен|и чистой нам, в Бога Сен|ей; «дра» — дыра: Луна, в Господа Щел|ь, дабы Шел чел|овек; Луна — Сыр, Глубью сущий покров, дело чье есть являть ее (с тем, лик Луны — сыра круг: дырный плащ), Си|р|от|а-Сир, Тьма-Рот. Глубь-Лун|а — Действье чистое; на Глуби п|лен|ка, Се|лен|а с Ней врозь — п|око|й, лен|ь: Ум без Сердца как Сути своей, око-Папа, взор-нуль. Имя «солнце», род средний — на Бога указчик: не Муж, не Жена, но их большее, не Два — Одно. Мир — Всевышнего ф|рак, Плод при Корне, ту|лимый к Ра Ра|к («к Ра» — в повторе: …Ра|к|Ра|к…), Бога ра|б (ser|vus — лат.), К|ра|б манящий, что пят|ится рачьи: уход как Воз|в|Ра|т-По|в|тор, Бога Новь вечна (новь — сно|ва, о|пять), Шаг Назад, мнимый Шагом вперед — Саг|а, Жизнь, Бог в с|т|Я|ж|аньи, сим Шагом как Миром себя обретающ (Возврат нам — эфир: Пят|ь, очами не зримы Сего, над Четверкою зримой. В пят|ý Феб Ахилла сразил: в тóнку суть, жизнь. Душа в пятках труса — суть в точке предельной: Пре|дел — Тьма, Пят|но; с|пят|и|ть — с Пят|и сойти, пасть на дно; спятить брению — Вечностью стать, шаг по|пят|ный с|вер|шить. «С Пять» — с|пать: Жизнь смертным — Сон). Шаг сей — суть слова «ис|к|ра», «из-к-Рá», «в|дал|ь-назад»: Мир — Душа, огнь сердечный го|р|а|чий, в сердцах бренных многий тьмой их и единый собой в Боге.  Походкой лунной явил Шаг сей Джек|сон. Май|к|л — май (имей — укр.) — мати («мать» и «иметь» — укр.): Мать-Мир, Град-И|мен|ие Бога и Имя Его, Лоно нам. Путь, ходá (укр.) — Жены имена как Дорога, Творцом дорога|я как Целью: Мир, во Да С|тез|я-Т|рак|т, о Боге Тракт|ат (путь — о цели реч|ет-поет), с Теос|а с|тес|анна Тьма. Речь, река, суть чья Мир — рачность: пан|цир|ь в ней — имя, рак в нем — речи смысл. Бог и Мир — Глубь одна, Сер|дце сущего, Сущее-Всё; Бог — Креá|т|ор, а Мир — при Род|ившем сем Плод как П|ра|к|рит|и, При|род|а, Мать нам. Глубь — Во|да: «к Ра» — «к|ря», у|тка: идти — в Глуби плыть как она, челн|ок-т|ка|ч, кач|ка (укр.); мо|к|рá — к Ра: плыть — знать Воду, Стезю. Утка — duc|k (англ.): Дух, Дах, Крыша (укр.) мирова, Чер|дак чер|н, Дуч|е наш как Вла|дык|а владык: лат. duc|ereв|ест|и: в Бога, Ест|ь (ибо суще Им всё); правит — корм|чий, путь зря как корм наш. Ги|д|рог|ид: Мир, Вода — По|во|д|ы|р|ь наш, Река, что в|леч|ет-леч|ит нас как Лю|бо|вь, очей бренных Дыр|а, в Бога, Да. Леш|ий — Пан: Мир, Ка|р|а|к|ул|и Бога и Кул|ь с Ним; К|леш|ня, chēlē (греч.) Мира, Рака Селе|на, Луна как облатка его, Камня (lech — бретон.) Тьмы, Ва|лун|а во Лун|е; Элев|син|а царь, лунный Ке|ле|й посему. К|леш — покрой морской: Мир — Оке|ан, мо|ряк — рáк при нем: при Целом — часть, чтяща власть его. «Леш» — «лек» и «леч»: Мир-Любовь как Лек|арство леч|áще, Лек|ало умов. Мир — Кон|ь Сер|ый в миров своих яб|лок|ах (лока — мир: Полности часть, Мира лок|ус (санскр.)), Шар шаров этих, каким есть сей can|cer (рак — лат.), миров сущих Пакет (Хор), челн в коего есть нам рак|ет|а, ко|раб|ль в сего К|раб|а, чьи ма|чт|ы чт|ят Ма|ть, Сень сию, в высь зен|итну во|н|з|ен|ь|ем. Мир есть сер|аль Бога (дворец двупалатный), К|р|еб|с-Реб|ус, За|гад|ка очам в полноте Godовой как Реб|ен|ок, Ди|Т|Я: Тьма, вторая за Господом-Я (Кребс — Куз|анский, Caús’ы посол, Мир раздумьем объявший; Кузанец — Кузнец, Мир, Ис|кус|ство, кующий по-Божьи: сплотить Мир в себе млатом Тьмы — створить к Богу с|ту|пеньку; Кузанский — КоSUN’ский: Глубь — Солнце Кузанца влекуще; Кузан|ский — Кусан|ский: Мир — Рак иль Д|ра|к|он, хвост кусающий свой, тем довлея себе. Кребс, Рак — Цикл; Кребс же, химик, открыл цикл кислот посему: Мира, Жизни о|плот во плот|и т|лен|ной сей, Тьмы во тьме); Мира зритель — ob|ser|ver, очьми Вер|ы зрящ: «сер» — «зер» — в|зор; душа — Мир в сердце, Сем|я-Зер|но, что узреть дòлжно нам. Сер|а —Дьявола запах, за Богом второго как Мир. Шар — Шаг: r = г, К|рюк-Глубь, Рук|а рук, Тьма рогата, огнь Гора живой. Шар — Сар, Змей, Богом замкнутый в ци|к|л; Сара — сага ко|лен людских: ис|то|р|ья, плод жены сей. Шар очам внешним — Сфера; «сфер» — «сер». С|фер|а — fer|o, несу (лат.), как fer|rum, Дол — Высь, Сер|ебро: Двойка — Ноль, скрытый в ней. С|фера — Вера: чтить Мир — в Бога верить как Мир, лик Его. Сфер|а — Свар, Небеса дольним нам, Всё как То Наверху. П = Р: «сер» (рус.) — sep, семь (эспер.), se|p|te|m (лат.), se|p|t (фр.): Мир, Жизнь-Се|мер|ка, Сеп|уль|ка глаз бренных: неясный пред|мет им, жить с коим — быть к смерти готовым всечасно, как с мин|ой са|п|ер (так живут со змеею); в «Солярисе» то — Океан, Н|уль познанья; град повести сей, где замыслена Лемом она, жившим в нем — К|рак|ов: к Рак|у с|ту|пан|ье, град Раков (един с целью путь к ней). Ser|mo — наставление (лат.) в Мире жить-деять: сер|ая Ма|ть: ведь Мир — Мать, Лоно нам. Лат. du|cer|eвес|т|и: Мир, Сер — Путь, что в|леч|ет как Стезя Се|р|е|б|ра, В|ест|ь, при Господе Тьма, горний Вес: ведь Мир — Камнь; Вест|а, Гест|ия — очаг Огню: Богу — Мир, что Им ест|ь, сущ. З|рак (взор, очи цельные (стар.)) — с Рак|ом: с Миром — согласные Очи, Тьма-Г|лаз, з|рачком ставша нам, Целое — частью как Сердце Умом; с Миром очи — одно (с|мо|три — Три, Божий Мир), и творим Мир — очьми мы: что зрим, то и есть. Мнящим Целым себя в розни с ним Мир нам — п|ри|з|рак, очей риз|а мутных. Ге|р|ак|л, небосвод подперев — Мир держал на плечах, к|реп|кий им как Любовию, Тьмой. Дело чистое — п|ра|к|т|и|ка: Мир — Бога (Делом, Акти|вностью-Тьмой философью зрил Кант, звав «пр|акти|ческой»: Сердца стезей; «философствовать истинно — Жить», — рекли жизнью своею Зенон и Сократ; Сила-Жизнь — Ш|акти, Тьма). В|рак|и, ложь — суть не-Мир, в Раке нуль как материя-тьма: Мир разъят (Бог, Ра — с ним: оба — Глубь), иль дыра от него, ді|ра (укр.) как ди-Ра|к, пол|о|вина как пол-Вина, сп|и|н полуцелый, что пел Дúрак Пол|ь. Г|рач — Тьма, Мир, щель куда — ха|р|а|к|ир|и, рез-Долг, что исполнить — ха|рак|тер иметь: Твердь в нас, Мир-Камнь, крепят кою тру|дно|сти, пресс Вину, Тьме (так была прес|сом Греции Перс|ия, т|ир|ан Иран, крепя Три — в Г|рек|ах Рéк|у, Суть их, муж чей есть Ге|рак|лит, рек|ший, что «все течет»). Самурай — сам-у-рай: в Ра|й без внешней подмоги чрез смерть, лаз, в М|ир-Ир|ий иль Вырий как Выры|тость: Лоно, что, бренны, мо|гил|ой мним, Мать, коей ир|мо|с|ы льем (Мир есть Рай очам видящим, зрячим; смотрящим, незрячим — безмирие, ад как добавка пустая: иллюзья, примысленный Мир, Ад|ди|т|ив, Дит|я-нуль). Скорлупа Яйца-Мира, Луна посему спряжена с ним и с гробом как с Жизнью и тенью ее. Си|р|а|к|уз|ы, земля Ар|хи|м|ед|а с законом его водяным — Мира г|ра|д. «Хим» — «гим» — «жим»: голый (ги|м|но|с — греч.), выжатый Мир: вино — прессом как телом — вода. С ним зу|с|трі|тися (в|с|тре|титься — укр.), в Реку эту очами вступив (очи — ноги) — познать свое Я, кое он, с Богом слит. Три|пто|лем, Г|рек|ов сеятель, бал|тский По|три|м|пс, водный бог — суть Мир, Три, Семя в нас и По|тре|бность (по|трі|бність — укр.) сущих: частей в Целом их. В Лу|не с|к|рыт, Мир — Док|три|на Б|лава|тской, таима от бренных: Лю|бо|вь, Лава горня, Пред|мет и Ученье в одном; Лав|а — Лав|р, Ф|еб|а древо, Победа-Любовь (ведь любить — побеждать) — Лав|ра, б|день|е о Ней. «Док» — «дек» — Дес|ять, Дек|ада, число треугольное: Мир, С|кам|ь|я-Лав|ка, Т|ро|н Богу и всем как Сед|ьмой над Шестеркой, Сед|ло: Бог вверху вос|сед|ает на нем, мы — внизу, мня, что сверху (зад наш посему — с|рак|а (укр.): с|верх|у — вниз, как сVis’аем главой мы с Луны); Кам|ы Ка|м|ен|ь, Бу|лавка безбожных сердец. Для очей сущ, Мир — Глубь з|рачка их, М|Рак как Мать, Лоно нам (посему зрачок — черн: Глубью сущ); он Ба|рак, Дом наш общий, и Ба|рка, на коей плывем к Богу мы (кто не зрит то — ду|рак, пленник розни очей: рознь — «ду», Два). Рак — Луны знак: Мир — в ней, Mun|d|us в Mon|d (Луна — нем.); рáк|а — ков|чег с мощами святыми: Мир с Богом Внутри как че|х|ол Гол|овы с Нею в нем — Шар с Огнем о|гнев|ой (рек Тей|яр де Шар|ден: «По своей структуре ноосфера и вообще мир представляют собой совокупность не только замкнутую, но и имеющую центр», — коим зрил Бога он), Луна с Глубью своею; Два|рака индийская — рака сей Раки, в|то|ра|я: Бог — в Мире, Мир — в раке-Двараке как лике Тьмы этой. Мир-Двойка — б|рак Света и Тьмы (Б — суть Два), Богом венчанных: Первым — Вверху, Третьим — промеж Двух сих; как Одно — он брак Бога с Собой (ведь до-Мирно Творцу пары нет). Не|до|ста|ча, брак (укр.) Мира, Полности — всех утрат корнь; Мира брак, как урон, — бра|к|онь|ер, кем есть всяк эгоист как урон Полноты, ду|рак|ом раскол: «ду» — Двойка, Рознь. Бу|рак, си|р|ечь «б|лис|тающий» — конь Джеб|ра|ила-ар|х|ан|г|ел|а: Мир — Конь-Огонь. Сер|ый с c|her’ным — Одно, Тьма. Рак  (рус.) — Pax (лат.), Мир (П = Р: ýмны буквы, пред Господом Мир как Рис|унок-Пис|ьмо; о рисующем — «пишет» рекут). Ст|рах — безмирие; в Мире отказ как Отчизне (для П|ращу|ров, зрячих, был ею он весь: часть — Полна) — ост|ра|к|изм, óстра Тьмой-Сер|пом казнь. Рак — болезнь о|гн|евá: «онко» — Мир, Огнь, в Творца Окно-Око, во Да (Онка — имя Афины: Тьма, Женщина — Мир, Лоно сущих). Рак — Рах (К ↔ Х), ст|рах|а бог, суховей у Славян: Мир — Во|да, коей может не дать нам в|о гне|ве. Б|рах|ман — Миром сущий как Д|ом|ом своим, Дам|ой дам, что Бог дал, очей Да|л|ью святой. Шароглавие — б|рах|и|ке|фал|ия, Мира знак, Шара в Луне (меч|ен им Лем с иными) как Матери, Божьей Руки: рука — лат. manus, brachi|um, pal|ma и ul|na  (Lu|naАвт.), la|cer|tus; «бра|х» — бра|ть, Руки труд: Луна, Мать — жнущий Сер|п. Шар, Мир — истинный Фал|л: кольцевой как соитель с|еб|я. Рах|у|вання — счет (укр.): Мир — Одно как начало его (единиц син|тез, число есть Мир как По|втор: Два — Повтор как Одно, дважды Мир, Единица ж — как Ноль, Мир един; меж числ раз|ница, ша|гД|ель|та Δ: Мир, Три, Дел|о Творца, Серый Ша|р, сущий кожей ша|г|р|ен|евой в нас. Числ ряд — сер|и|я Мира, ти|р|а|ж, где, полн Сутью, гласит эк|з|ем|п|ляр: сер и я!); Рáх|уде|мон за|т|мен|ий: Огнь — Мир; Мира голос — о|р|ак|ул; безмирье — п|рах, нуль; к|Ра|х — отход в То. Рач|еньебес|сре|бр|ян|ый труд как за|бо|та о Мире, ста|ра|нье-у|сер|д|ие о Серд|це сем как ращ|ение Мира в себе чрез с|ращенье Сего с Тем. С|елена — Елена — Елины, Эллины (стар.): Мир был им Богом, Елена же — Мать во плоти, из я|йца рождена. Рак — рах — рух (укр.), дви|жен|ие: Мир, Река Божья. Ша|р|ах|ать — катать Шар: Мир, Рак, плод чей — речи безумны о нем как о Сути Луны и Народа ее:

 

            Рассказывает водитель космического аппарата «Луноход-2» Андрей Егорович П.


Мы натолкнулись на нечто совершенно необыкновенное. Хотя теперь я думаю, что руководители проекта всегда догадывались о том, что Луна населена. Иначе к чему было устанавливать на «Луноход» спаренный пулемет? Мы, водители, недоумевали, но спрашивать не полагалось.

            Я вел «трактор» (так мы называли между собой «Луноход»), рядом был напарник. Он первым и привлек внимание к странному образованию. Куда и как ехать, решали не мы — ученые. Во всяком случае, в пределах сеанса. Они посовещались и решили, что стоит подобраться поближе. Вождение «трактора» штука непростая. Пониженное тяготение, а главное, трехсекундная задержка сигнала, заставляли все делать с предельной осторожностью. Застрянешь подтолкнуть некому. И ремонта не дашь, руки коротки. Поэтому те пятьдесят метров, что разделяли «трактор» и объект, мы преодолевали более часа при том, что путь был на удивление гладким.

            Останавливались каждые пять минут, всматривались в объект. Догадка постепенно перерастала в уверенность перед нами было искусственное сооружение. Более всего оно походило на снежный дом эскимоса полусферический купол около двух метров в поперечнике.

            «Трактор»  остановился на расстоянии десяти метров от купола, и ученые начали отчаянно спорить — что делать дальше. Решили сообщить руководителям проекта. Сверху откликнулись приказом: ждать и ничего не предпринимать. Мы и стали ждать приезда руководства.

            Через несколько минут картинка на экране изменилась: в куполе словно дверь растворилась, вернее, съехала в сторону. Из купола вышло насекомоподобное существо, или, быть может, это был робот. Он подошел к «Луноходу» и на этом связь прервалась.

            А тут и начальство стало прибывать. Пленку, на которой насекомое показалось, прокрутили несколько десятков раз. Я запомнил во всех подробностях. Скорее, это было даже не насекомое, а ракообразное. Рак, но только метровый рак.

            Нам, разумеется, напомнили о подписке мы не имели права рассказывать об увиденном в зале никому даже из членов проекта, например водителям-сменщикам, не говоря уж о домашних или вовсе посторонних.

            Попытки оживить «трактор» велись несколько дней. На четвертые сутки был получен сигнал, но сигнал весьма странный это была не «картинка» и не телеметрические данные.

            Расшифровкой сигнала занимались самые разные подразделения, разгадали же, по слухам, шифровальщики спецслужб. Собственно, требовалось лишь понять, что сигнал представлял собой одну из кодировок латинского алфавита, после этого все встало на место: мы получили послание. Послание на земном языке, правда, на мертвом — то была латынь. Мы объявлялись «персонами нон грата», Луна — суверенной территорией «Народа Неба». Любая несанкционированная высадка на поверхность Луны, говорилось в послании, будет считаться актом агрессии.

            Послание расценили как дурную шутку — мол, кто-то из работников послал сигнал, представив дело так, что он-де якобы пришел с Луны. В существование такого мистификатора было трудно поверить, но поверить в ракообразных селенитов, изъясняющихся на классической латыни, было еще труднее. Однако тщательнейшая проверка всех звеньев связи не выявила сумасшедшего шутника (а последствия подобной мистификации были бы таковы, что решиться на подобное мог только сумасшедший). Срочно стали готовить новую серию «Луноходов», которые были не тракторами, а скорее танками. Уже не пулеметы на них стояли, а оружие несравненно более мощное, оно и до сих пор тайна, потому распространяться не буду. И корпус такой, что запросто не вскроешь. Мы обкатывали их на полигоне, поражая «вероятного противника» на любом расстоянии. Готовились основательно, три года. Конструкторы доводили «танки» до ума, и под конец не машина была бог войны. Четыре штуки прошли госприемку. Готовились к работе, но, если честно, тревожно было на душе. Но в сентябре семьдесят шестого проект закрыли, и нам дали понять, что ни сейчас, ни в будущем работы не предвидится. Взяв напоследок очередную подписку, нас отпустили на все четыре стороны. Я сразу устроился в таксопарк. Жалею? Конечно. А с другой стороны, лучше уж так. Без войны.

 

                                                                    (…)

 

          Конечно, можно расценить рассказы Андрея Егоровича как байку из тех, на которые горазды и космонавты, вышедшие на пенсию, и просто веселые люди. Но вот в 1996 году публикуется книга одного из участников проекта «Аполлон» доктора Эдвина Райса «Потерянный космос», в которой Рай|с утверждает, во время экспедиции «Апполона-17» астронавты столкнулись с обитателями Луны!

            Путешествуя на «ровере» по поверхности Луны, они встретили небольшое, около трех ярдов, куполообразное сооружение, из которого вдруг высыпало около дюжины ракообразных существ. Существа не делали попыток атаковать луноход, но «ровер» перестал подчиняться астронавтам.

            Ситуация складывалась напряженная. И в это время по ближней связи они услышали ясную, звучную речь, которая была передана в Хьюстон, где ее и перевели сами астронавты, естественно, не владели латинским языком в объеме, достаточном для ведения диалога. Астронавтам заявили, что они вторглись на чужую территорию и что им следует теперь убраться восвояси. Попытки переговоров селениты отвергли и только повторили свое предложение. После этого контроль над «ровером» восстановился, и астронавты поспешили к лунному отсеку.

            Существование цивилизации селенитов тотчас было объявлено государственной тайной. Посчитали, что распространение сведений может привести к непредсказуемым последствиям вплоть до краха государственного аппарата. Известие о некой сверхцивилизации, находящейся совсем рядом, может вызвать панику, страх и уж во всяком случае комплекс неполноценности.

            Возвращение космонавтов на Землю прошло благополучно, но встал вопрос как быть дальше? С кем, собственно, они встретились на Луне — с истинными селенитами, с пришельцами из иных миров, с русскими? Последнее поначалу казалось самым вероятным: русские-де создали на Луне секретную колонию автоматов. Анализ обращения селенитов показал оно было произнесено не человеческой гортанью. Машинный звук? Срочно подготовили разведывательный аппарат «Лунар Скаут», который и запустили тайно к Луне весной 1973 года. Спускаемый аппарат станции совершил посадку вблизи места высадки «Аполлона-17». «Скаут» направился к известному месту, орбитальный отсек вышел на высокую селеноцентрическую орбиту и стал наблюдать за поверхностью планеты, используя аппаратуру, применяемую в разведывательных целях над Землей.

            Скаут не дошел до пункта назначения в пути связь с ним была прервана. Орбитальный модуль передал на Землю кодированный сигнал: «Высадка на Луну запрещена. Доказательство силы последует в 15.00 GMT» — и указаны координаты одного из национальных парков. В назначенное время ожидали все, что угодно пожар, взрыв, бурю. Но случилось совершенно иное. На площади в четыре гектара все деревья потеряли сначала мелкие ветви, затем крупные, и остались лишь голые стволы.

            Эксперты решили, что стали свидетелями применения гравитационного оружия. Пришлось признать внеземное происхождение цивилизации селенитов. И еще то, что цивилизация эта может представлять собою для Земли несомненную угрозу.

            Аналитики различных ведомств стали разрабатывать сценарии межпланетного конфликта и все сошлись на мнении, что конфликта следует избегать всеми возможными средствами. Поведение селенитов позволяет предположить, что это цивилизация замкнутого типа, не стремящаяся к установлению контактов и готовая отстаивать свою территорию. Насколько она развита неизвестно, но способности, продемонстрированные селенитами, заставляют действовать предельно осторожно. В первую очередь никаких провоцирующих движений. И американцы покинули Луну.

            Однако необходим был предлог для сворачивания лунных программ, и его нашли быстро Луна-де не представляет никакого интереса и тратить на нее деньги налогоплательщиков вовсе ни к чему.

            Одновременно с этим были проведены контакты с русскими. Выяснилось, что и они столкнулись с проблемой селенитов.

            Экспериментальный полет «Аполлон»-«Союз», осуществленный летом 1975 года, имел и политическое значение две космические державы показали, что они готовы к единству перед возможной внешней угрозой.

            Эдвин Райс имеет репутацию человека серьезного и к мистификациям не склонного. Косвенным подтверждением его слов является то, что и США, и СССР с середины семидесятых годов фактически закрыли лунные программы. Современное развитие и технологий, и экономики позволяет ставить задачи несравненно более крупные, нежели просто исследование поверхности Луны. Колонизация Луны вот достойная XXI века задача. Но правительство, не моргнув глазом тратящее на Иракскую кампанию десятки миллиардов долларов, проявляет странную скупость, когда речь заходит о возобновлении лунных экспедиций. Странность эта становится вполне объяснимой, если и свидетельства соотечественников, причастных к лунным программам, и труд Райса счесть достоверными, истинными.

 

Черты рачьи лунита зрим мы и в ином слове. Пишет фантаст:

 

Селенит представлял собой крепкое, подвижное существо, напоминавшее насекомое с длинными ремнеобразными щупальцами и чем-то вроде клешни, которая со звоном болталась на блестящем цилиндрическом футляре, покрывавшем туловище.

 

Герберт Уэллс. Первые люди на Луне

 

Мир Т|ур в Бога для видящих (что беспокоит (тур|бує — укр.) нас как несуща Река), с тем — и Бóг сам, Чью Крепость ш|тур|муем (путь с целью — одно); тур в ничто — Мир слепцам, Тюр|ьма их, Сатана-Тур, Козел: ко зел|еному — красное, Рознь. Ли|т|ур|гия — зов к Тьме. Мног в себе, Мир — Ст|рук|тур|а: Рук|а, Бога Длань, коей есть этот Рак. Тур — «тру» — Три: Мир, Тр|у|д Божий, Три — Тре|щина бренных очей как Аб|ст|рак|тное их, тре|ньем-ф|рик|цией дóбытый Огнь. Мир — Скульп|ту|р|а, с Главы-Бога скальп, куль (сосуд) чей — куль|тур|а людей как с|к|лон|енность пред ним, Лон|ом нам. Для единых с Люб|овью Мир — Путь, а нет — путь без Пути, Ла|б|ир|ин|т; посему лабиринтов к|ра|йСев|ер, лаз в Мир, что открыт и закрыт; Север-в-Греции — Кри|т с Лабиринтом его; дом египтских богатств — Лабиринт, Тьма: Бо|г|ат|ство — Она, Бог как Гат|ь, С|тез|я, нам, кри|ва-пýтана в бренных очах. Так Мария, Хри|стова жена, Маг|дал|ина, Луной-Мах|ой данна как Матерью — путáна в путан|ых сих.



<< НАЗАД  ¨¨ ДАЛЕЕ >>

Переход на страницу:  [1]  [2]  [3]  [4]  [5]  [6]  [7]  [8]  [9]  [10]  [11]  [12]  [13]  [14]  [15]  [16]  [17]  [18]  [19]  [20]  [21]  [22]  [23]  [24]  [25]

Страница:  [7]

Рейтинг@Mail.ru














Реклама

a635a557